Закуро развёл руками.
— Кажется, да.
Он не сказал о другой причине: собственная натура заставляла его искать опасность, чтобы пощекотать нервы. Движение нужно было ему, как пища, как воздух — без него он впадал в уныние и скуку, терял вкус к жизни.
— Ты упомянул, что собираешься что-то выяснить, — проговорила, немного помолчав, Фуситэ. — Информация нынче стоит недёшево.
— Я знаю, — кивнул Закуро. — Потому и пришёл к тебе.
— Ясно, — сказала женщина, вставая. — Тебе действительно больше не к кому было обратиться?
Закуро хотел ответить, что именно так, но запнулся. Кого он обманывал? Да, у него не было такой суммы, и не имелось друзей, готовых одолжить ему деньги, но зато были клиенты, которые с удовольствием вручили бы ему задаток в счёт будущих услуг, да и богатых людей в Эдишаме жило предостаточно, и далеко не все они присматривали за своими сундуками надлежащим образом. Раздобыть деньги стало бы для ронина делом одного вечера, и помощь Фуситэ вовсе не была необходимой.
— Кажется, я убедил сам себя, что могу раздобыть деньги только у тебя, — признался Закуро, взглянув на женщину, и, робко улыбнувшись, добавил. — Я рад тебя видеть.
— И я тебя, — отозвалась Фуситэ. — Мне много раз хотелось, чтобы ты постучал в дверь моего дома, как сегодня.
Закуро промолчал, чувствуя, что краснеет.
— Сколько тебе нужно? — спросила Фуситэ.
— Пятьсот йуланей.
Брови у женщины взлетели.
— Кого ты хочешь подкупить⁈ Начальника городской стражи?
Ронин усмехнулся.
— Нет, всего лишь пару шлюх.
— Что, цены так поднялись? Ладно, идём. Здесь нам больше делать нечего.
— Книгу я прихвачу с собой, — сказал Закуро, беря фолиант.
— Как хочешь. Будешь варить чеснок и выстругивать колья?
Ронин кивнул: