Обувных дел мастер и его подмастерье с достоинством поклонились и торопливо вышли из моей спальни. Причем, судя по их виду, сделали это с огромным облегчением.
— Вам будет удобно снимать мерки, если я надену белье? — с непробиваемым спокойствием поинтересовалась я у пухленькой женщины, старшей из повелительниц иглы и ниток.
— Да, госпожа. Но если вам нужно пошить еще и новое белье, то… — Она опустила взгляд.
— Мне нужно и новое белье в том числе, — поняла я ее. Молча прошла к столу, быстро закрутила волосы в небрежный пучок и закрепила его шпильками. А потом совершенно спокойно, не стесняясь, скинула мокрое полотенце на пол и велела: — Приступайте. Я продрогла и хочу одеться побыстрее.
Помощницы портнихи переглянулись, озадаченные моим поведением, но на них тихо рыкнула старшая, и они бросились ко мне. Повертели, покрутили, командуя поднять или согнуть руки. Вели себя девушки сдержанно, и лишь в какой-то момент, когда одна из них измеряла обхват моей шеи и оказалась прямо перед моим лицом, ее ноздри затрепетали, и она уставилась на мои губы. Впрочем, тут же взяла себя в руки и как ни в чем не бывало продолжила заниматься своей работой. Портнихи измерили все, что только можно было, после чего сообщили, что со снятием мерок закончено.
Мне же хотелось громко и злобно рычать. Крайне неприятно, когда к тебе все принюхиваются.
— Лисси! — холодно окликнула я свою провинившуюся горничную, которая мышкой сидела в уголке все это время. — Помоги мне одеться.
После того как я натянула с помощью девчонки давешнее бежевое платье, горничная запустила обувщика с помощником, и те сняли мерки с моих ног, а также уточнили, что именно мне требуется из обуви. Мастера ушли, и пришло время вернуться к обсуждению моих предпочтений в одежде.
На это ушло часа два. Мне предлагали варианты, я их либо принимала, но вносила корректировки, либо категорически отвергала и озвучивала свои желания. Наконец портнихи отбыли, пообещав прислать как минимум один комплект уже сегодня к вечеру, и мы с горничной остались вдвоем.
— Лисси! И что это было? — повернулась я к своей горничной и сложила руки на груди. — Мне показалось, ты неглупая расторопная девушка. Но то, что я обнаружила, выйдя из ванной, это ни в какие ворота не лезет. Как тебе только в голову пришло, что можно пускать в мою, пусть и временную, но спальню всех желающих? Ты не могла посадить их в соседней комнате? Приглашали бы по одному или я сама вышла к ним. Что за возмутительное пренебрежение своими обязанностями?
— Леди, я… — залилась краской девушка.
— Или ты, наоборот, сделала это специально, чтобы унизить меня? — продолжила я спокойно, не повышая голоса. — Так хотелось выставить на посмешище супругу князя? А если бы я вышла из ванной полностью обнаженной? Без полотенца? Ты считаешь, что всем нужно видеть княгиню голой в ее собственной спальне? И ладно еще — женщины. Но ты умудрилась впустить сюда двух посторонних мужчин! Более того, ты даже не предупредила меня о визитерах. А ведь могла зайти ко мне и сообщить, что в комнате посторонние. И как я должна понимать эту выходку?
— Я не… Леди… Это не… — Глаза девушки набухли слезами, но внятного объяснения я пока так и не получила, а потому продолжала требовательно смотреть на нее и ждать.
— Ты меня очень разочаровала, Лисси, — покачала я головой, поняв, что ответа так и не получу. — Жаль, мне казалось, мы поладим.
Отвернувшись, я прошла к зеркалу, вынула из волос шпильки, взяла в руки расческу и принялась распутывать свою гриву.
— Вам помочь, леди? — шмыгнув носом и утерев слезы рукавом, спросила девушка.
— Нет. Я в состоянии справиться со своими волосами сама, — ровно отозвалась я, не повернув к ней головы.
Лисси горестно сопела, но я продолжала игнорировать ее. Тогда она поправила покрывало на кровати, отнесла мокрое полотенце в ванную, вернулась и застыла столбиком посреди комнаты.
— А что мне делать, леди? — не выдержав, спросила минут через пять.
— Понятия не имею, что тебе делать. — Моей невозмутимости позавидовал бы любой.