– Милая, – послушно повторил он. И опять замолчал.
– Красивая, – снова подсказала я.
– Красивая… – повторил он, качнув головой, и слегка погладил ящерку по спинке, коснувшись и моей кожи тоже.
– Самая лучшая, изящная и дорогая для меня, – подсказала я целую фразу, иначе так до утра можно ждать, пока он слова нужные подберет.
– Самая лучшая, изящная и дорогая для меня, – повторил василиск на автомате. Я уже набрала полную грудь воздуха, чтобы подсказать ему следующее предложение, но вдруг он продолжил сам. Неторопливо, мягким обволакивающим голосом и с совершенно другим выражением: – Неповторимая, славная, удивительно прекрасная. Единственная в своем роде, других таких не найдешь, но их и не существует. Я очень тобой дорожу и ни капли не сомневаюсь, что ты должна быть только со мной рядом. Мы будем с тобой вместе, не разлучаясь ни на миг, оберегая друг друга… Только пойдем ко мне.
Я заслушалась… Так необычно было слышать его голос, произносящий ласковые слова… Я бы на месте ящерицы вернулась к нему, не раздумывая.
Декан поднес к ней свою вторую ладонь, предлагая переместиться туда. Когда ящерка зашевелилась на моем пальце, я несказанно обрадовалась.
Но она отреагировала своеобразно – подняла свой хвост и завязала его кончик сложным узлом.
– Что это значит? – не поняла я, рассматривая ее.
– Кажется, нам только что показали кукиш, – усмехнулся декан.
– Не нам, а вам, – скромно поправила я.
Он напрягся рядом и шумно вдохнул воздух, готовясь выдать мне тираду, а я поторопилась его успокоить, пока он не разозлился и не бросил меня наедине со своим артефактом.
– Но вы старались, я слышала. Это было красиво, очень… – призналась, осторожно погладив его по окаменевшему плечу. – Обидно, что не помогло. А какие еще способы есть?
– Не знаю, но я найду, – твердо пообещал он, выпуская мою руку из своих ладоней. – А пока постарайтесь лишний раз не ввязываться в очередные проблемы и не нервничать по пустякам. Не хочу сваливаться вам на голову каждый раз, когда вы испугаетесь какой-нибудь ерунды. И еще… – Василиск замолчал, поджав губы, и затем отрывисто произнес: – Не попадайтесь мне на глаза в ближайшее время.
– Почему? – удивилась я.
– Просто поверьте мне на слово, – посоветовал он, заметно смягчив интонацию. – Так будет лучше.
От разговора нас отвлек раздавшийся сверху непонятный шорох. Я подняла глаза и ахнула.
– Моя метелочка!
Мое несчастное транспортное средство было окутано жгутами чужой магии, переливающимися серебристым цветом, и намертво пришпилено к потолку палатки.
– Бедненькая!