Я же, взлохматив и без того растрепанные волосы напарника, выгнулась, прильнув к нему всем телом, и провокационно шепнула:
– А мне хочется хулиганить!
Ответом был красноречивый фырк в макушку.
– Неугомонная на мою голову!
Пинком Норман открыл дверь в ванную и занес меня, и поскольку я не собиралась отлипать от него, одной рукой включил воду и забрался собственно под душ. И только потом пришлось спустить ноги и позволить поставить себя, однако я так и обнимала Нормана за шею, чувствуя, как эмоции бурлят в крови пузырьками, и не думая утихать. Бодрость ко мне возвращалась быстро, и, судя по ощущениям внизу живота, к моему Пушистику тоже.
– А ты тоже, смотрю, готов на второй заход! – проворковала я, бесстыдно потершись о него всем телом и с восторгом отметив, как зрачок в яркой бирюзе глаз моментально стал вертикальным.
Однако напарник вдруг нахмурился, зачем-то внимательно всмотрелся в мое лицо и осторожно переспросил:
– У тебя… точно ничего не болит?
Потянуло захихикать, но я выбрала другой вариант ответа.
– Хочешь проверить? – шепнула ему в губы, поднявшись на носочки.
В общем, в постель мы вернулись спустя почти час, и секс в душе вышел ничуть не менее восхитительным. Норман оказался отличным любовником! И даже речи не шло, что он куда-то там уедет посреди ночи, я решительно желала уснуть на его плече и проснуться там же. А когда уже уплывала в сладкие объятия сна, уютно свернувшись под боком Нормана, услышала тихий голос:
– Ты классная, Зея.
Полностью счастливая и удовлетворенная, я моментально вырубилась до самого утра.
Как она могла! Как могла! Он считал ее особенной, не такой, как все, думал, она предназначена ему, ждет… Готовил все. Давал подсказки, показывал, как ненавидит тех, кто хоть немного похож на нее. Она же… Оказалась такой, как все. Бесстыдной, ветреной, гулящей. Привела к себе мужчину! Он метался по гостиной, тихо взрыкивая от ярости и заламывая руки, выпученные глаза ничего не видели от застилавших эмоций. Они созданы друг для друга! Никто не имеет права прикасаться к ней, быть рядом с ней! А значит…
Он замер, тяжело дыша и уставившись перед собой в одну точку. Она не заслуживает быть особенной, и раз так, ее ждет такая же участь, как всех. Когда она сама придет к нему. Пока же стоит послать подарок, о да. На бледном лице с лихорадочно горящими глазами медленно расплылась улыбка, больше похожая на оскал. Она оценит его.
А вот утром… Хотя нет, все по порядку. Для начала, просыпаться от нежных, легких поцелуев оказалось ужасно приятно. Я мурлыкнула сквозь дрему, не открывая глаз, развернулась, потянувшись к Норману, и несколько минут мы неторопливо, с чувством целовались, пока наши ладони блуждали по телам друг друга. Желание разливалось по венам горячим медом, томное, тягучее, и… да, тянуло на хулиганства. Так что я извернулась, не отрываясь от губ Нормана, и опрокинула его на спину, оказавшись на нем верхом. Одеяло улетело в сторону, я выпрямилась, с удовольствием обозревая голый торс напарника и ничуть не стесняясь собственной наготы.
– Теперь я сверху! – выдохнула, хищно улыбнувшись, и легонько царапнула грудь Нормана.
Широко ухмыльнувшись и блеснув глазами, он закинул руки за голову и изрек:
– Я весь в твоей власти, детка!
Мр-р.