Скепсис окружающих сменился сочувствующими взглядами:
– Совсем бедняжка испереживалась, – зашептались вокруг. Особенно усердствовали паучки. – Нервы ни к демону, вот даже страх отшибло. Может, отдохнуть ей? Чтобы силы для паники были, а то действительно такое серьезное мероприятие как убийство, оно один раз в жизни, а у Адель торжественности ни в едином глазу.
– А смысл по потолку бегать? У меня тут Лаор есть, он должен осуществить сохранность моего прекрасного тела и предотвратить возможное похищение. Какая разница, где я буду ждать злодейку: у себя в комнате или пока закончу с работушкой?
– Все таки ты становишься настоящей ведьмочкой, милая, – вдруг сказала Сарочка, утирая закладкой воображаемую слезинку у нарисованного глаза. – Еще пока юная, глупенькая, эмоциональная, но уже ведьмочка!
За меня внезапно вступился инкуб:
– Девица у вас очень даже здравая, уважаемый гримуар. В восемнадцать лет обычно вообще мозгов в голове не водится, а тут вполне себе четкое понимание будущего и того, что она хочет от жизни, а чего не очень. Эмоции же… кто в таком возрасте был идеальным рационалом?
– Прав ты Лауорушка, прав душечка, – вздохнула в ответ Книжуля. – Просто на определенном этапе мы действительно все забываем, какими были раньше. Все кажется, что попа меньше, грудь больше, волос гуще, ну и мозгов, конечно, изрядное количество. Вот прямо как сейчас.
Я машинально посмотрела в свое отражение, но не чтобы оценить свои формы. Улыбнулась немного бледной девушке, смотрящей на меня зелеными глазами. Поправила рыжие волосы, которые сегодня послушно собрались в косу – свой новый шампунь, который я экстренно варила взамен партии, проданной инкубом, я испытала на себе. Впрочем, как и все другие свои средства. И результат пока был впечатляющим.
Нет, просто возмутительно будет умирать, когда впереди столько дел!
Когда я немного поработала и, вытирая рот со лба, вышла передохнуть и перекусить, меня озадачила та же Сарочка:
– Адель, а ты завещание написала? Это очень-очень важно, вот у тети Розы… – и она красочно поведала историю этой самой Розы, которая наконец-то на сто двадцатом году жизни померла, а последней воли не оставила. – Даже после смерти успела подгадить, старая карга! Вредная была даже по еврейским меркам, я тебе скажу! Но я таки получила свою долю наследства от нее. Но у нас тут сложнее случай. Не успеем мы тебя оплакать, как явится тетка и все приберет к рукам! Так шо пиши завещание.
Я, если честно, слабо ощущала приближение скорой смерти. То ли я все же устала от работы, которой завалила себя до макушки, то ли метка действовала на меня не так, как нужно. Короче, ожидания смерти ни в одном глазу не было!
Но теперь и я начала допускать не очень оптимистические мысли. А вдруг у темной ведьмы все получится?.. И даже лорд Рейвенс со всем инквизиторским орденом не смогут мне помочь?
– Напишу, – помрачнев, обещала я. – Тебе, Книжуля, так и быть, оставлю самое ценное, что у меня есть!
– Все монетки из сейфа? – магическая книга от нетерпения шелестела листами.
– Лучше! Бесценную коллекцию по вязанию крючком из сто одной книги, – обрадовала Сару и вновь направилась к подвалу. Потом поем, когда мой новообретенный охранник-помощник закроет лавку на обеденный перерыв. Может, к тому времени все успокоятся.
В следующий раз я выплыла из мастерской через два часа. Уставшая, но довольная результатом – настолько продуктивной я была в последний раз… да никогда! Даже рука не ныла после часового помешивания отваров. Но вот от происходящего в лавке сразу голова разболелась.
В гостиной кто-то заботливо развесил траурные банты – судя по всему, оставшиеся с похорон Лианы.
Обед уже ждал меня на столе. Мясная похлебка с тмином и семенами льна, а также чашка успокаивающего отвара с мелиссой и мятой.
– Не блюдо ресторанов с королевской звездой, конечно, – проговорил Кот, ставя ещё одну тарелку – уже перед инкубом. Как-то неуловимо и он стал частью наших застолий, я даже не успела заметить этот момент.