Я кивнула и посторонилась, пропуская Криса в дом.
Он зашел, галантно передал мне цветы и небольшую коробку с очередной партией эклеров. Я посмотрела на сладости и поняла, что если выживу – с понедельника на диету!
Пока Крис вешал свое пальто, я рассматривала букет и, надо сказать, удивлялась все больше и больше. Дело в том, что мой драгоценный кузен всегда активно пользовался языком цветов. Собственно, именно этим в первую очередь он некогда и продемонстрировал свое изменившееся ко мне отношение. Когда сдержанные послания в стиле “восхищен вашей юностью, поражен умом, предан навеки”, превратились во что-то большее. Нежные ромашки сменили пламенные розы или чувственные пионы со вполне определенным посылом.
А сейчас…
В моих руках был небольшой, элегантный букет. И в нем читалось “Смирение, сожаление, нежность”.
Так что на родственничка я глядела со все возрастающим интересом и уже гораздо более искренно предложила:
– Чаю?
– Да, пожалуйста.
Мы прошли на кухню, и спустя пару минут перед Кристианом встала пузатая чашка и тарелка с принесенным сластями. Я устроилась напротив.
– Давно не виделись.
– Это верно, – кивнула я.
Несколько минут кузен молчал, задумчиво пережевывая эклер и пристально глядел на меня, а после неожиданно спросил:
– Ты счастлива?
Надо признать, что от такого подхода я даже растерялась! Он сейчас о чем? Но душевно откровенничать мне не хотелось, потому я просто прислушалась к своему состоянию, проанализировала объективные грани своей жизни без субъективных эмоций и вынесла вердикт:
– Я довольна.
– Это хорошо, – он вздохнул, переплел пальцы и наконец-то перешел к делу. – Не буду скрывать, что твой выбор для меня странен, но я уважаю твое право. И если ты окончательно сделала выбор, то хорошо, я уйду в сторону. Но знай, если что-то пойдет не так, я приложу все усилия, чтобы тебе помочь. Несмотря на более чем ясные рекомендации герцога держаться от тебя подальше.
Та-а-ак!
– Что-что рекомендовал тебе магистр Рейвенс?
Крис вопросительно изогнул бровь, демонстрируя удивление моей неосведомленностью, но все же не стал увиливать и честно сказал:
– Что моя настойчивость и непонимание слова “нет” может плохо для меня кончиться.