До сих пор из пояснений Дени я думала, что цварги не властны над привязкой, но выходило, что Ивес как-то смог управлять этим.
— Существует же эффект плацебо, когда пьешь лекарства и веришь, что они помогают, и некоторому проценту гуманоидов они действительно помогают. При должном сосредоточении — что-то вроде медитации — есть способ управлять своим организмом. Когда мой отец попал в клинику, я попросил дока научить влиять через резонаторы... Мне казалось, что я смогу вытащить отца с того света. Чтобы ты понимала, цваргам за очень редким исключением запрещено воздействовать на гуманоидов. Это жёстко карается, потому что сделай он это неумело — выжжет мозг; да и вообще, это против межгалактического этикета. Но док, по сути, пошёл на должностное преступление, научив меня азам тонкого воздействия. — Он шумно вздохнул. — Отцу это не помогло, но я научился оказывать влияние на самого себя. Получился в итоге тот самый эффект плацебо.
Ир’сан помолчал несколько секунд и, всё так же не поворачиваясь, добавил:
— Возвращаясь к сегодняшней ситуации: Селвина и Аскелла, как и Дениз, я не видел долгих три месяца, а Хальгард, как ты верно отметила, пропадал в ремонтном цехе так долго, что я голодал. Первый раз, когда увидел вас после совместного дежурства, меня тряхнуло… Сегодня же в тренажёрке он ещё и прижимал тебя к себе, от него так пахло… — Ивес дернул плечом, явно затрудняясь словами объяснить то, что почувствовал. — Мягко, что ли… Тепло. Как свежая солома пахнет на солнце. С Дени от него пахнет по-другому, гораздо ярче, но… Да, каюсь, я приревновал его к тебе на почве трёхмесячного дефицита бета-колебаний. Но это всего лишь физиология и ничего больше. Почему Хэл поддержал драку и принялся отвечать мне с яростью — понятия не имею.
Цварг замолк, а я всё это время рассматривала его мускулистую спину тёмно-фиолетового оттенка, широкие плечи, узкую талию и некрасивые гематомы, которые светлели прямо на глазах. Да уж, фантастическая регенерация. И вся эта чехарда с бета-колебаниями тоже фантастическая.
Что может быть позорного в ближнем круге?
Мы, люди, тоже любим, дружим, ревнуем… Сложно представить, что необходимость в чужих эмоциях может значить для цварга, но если это физическое подтверждение того, что цварг привязался к кому-то, а тот второй, или вторая, стал ему по-настоящему дорог, разве это плохо?
— У меня четверо братьев, и я тоже всех их люблю, — произнесла наконец единственное, что хоть как-то подходило к моменту.
Мужчина стремительно обернулся.
— Ив, любить кого-то — это нормально. Не стоит бояться или стесняться этого чувства. В этом нет ничего стыдного или позорного. Мне бесконечно жаль, что ты осиротел так рано, но у тебя замечательные друзья, и это здорово, что они фактически стали твоей семьей. Когда-нибудь не менее потрясающая девушка войдёт в твой ближний круг, и ты поймёшь, что это не так страшно, как кажется.
О том, что я сказала что-то не так, поняла сразу же: глаза цварга сощурились, аквамарин потемнел, хвост прочертил глубокую борозду в полу.
— Ближний круг — это слабость любого цварга! Я понимаю и принимаю, что зависим от Селвина, Аскелла, Хальгарда и чуть-чуть от Дениз. Я им доверяю. Так уже сложилось, и я привык с этим жить, но я никогда не впущу в свой круг
Я даже отступила на шаг от Ир’сана — такой неподдельной злостью от него повеяло.
— Я, пожалуй, пойду, — пробормотала я, только сейчас обратив внимание, что одним лишь взмахом хвоста Ивес вспорол тяжёлую плотную диванную подушку.
«Вселенная, Кристина, с ума сошла? Сегодня тебе чувство самосохранения явно напрочь отказало».
— Давно пора, — мрачно кивнул цварг.
***
Лейтенант Ивес Ир’cан
Автоматическая дверь за Кристиной Соколовой беззвучно въехала в паз, а Ивес прислонился влажным лбом к дверному полотну и прикрыл глаза. Ему пришлось несколько раз сделать дыхательную гимнастику, чтобы успокоиться и очистить организм от вкусных бета-колебаний с ароматом домашней выпечки с корицей.
— Не привяжусь. Не впущу в ближний круг. Ни за что. Я справлюсь, — бормотал он, тщательно воздействуя на самого себя.