— Спорное утверждение. У меня вообще-то три пары рук и в разы более развитая нервная система, чем у любого из восьмой группы.
Вот так, под несерьёзное переругивание пикси и таноржца, наша четвёрка двинулась под козырёк ослепительно сияющего тысячами диодных лампочек даже среди бела дня здания. Справедливости ради стоило отметить, что Аскелл Лесли действительно имел черты худощавого телосложения: нет, у него были вполне нормальные плечи и туловище, но визуально прослеживались непропорционально длинные ноги и руки, а также меньший объём мышц, если сравнивать с Ивесом или Хальгардом. Хотя… Хальгард такой шкаф, что рядом с ним почти всякий будет смотреться хлипким. Пикси относился скорее к гуманоидам с плотной комплекцией. Частично Селвин Санди воспринимался ещё более объёмным, чем есть, из-за многочисленных верхних конечностей.
Я была уверена, что восьмая группа выберет местом празднования кафетерий или какое другое заведение со столиками, но ребята меня удивили. Куда они меня привели, я поняла, лишь когда двое солидных амбалов просканировали вдоль и поперёк плазмо- и металлодетектором, пропустили через специальную рамку и ещё на всякий случай голосом уточнили, есть ли при себе оружие.
— Если ты не был в казино, значит, ты не был на Тур-Рине! — смеясь, крикнул Селвин, перекрывая диньканье и треньканье игровых автоматов. — Не «Гранд Алмаз» и не «Золотое руно», но «Эль Фортуна» тоже место весьма неплохое.
— И много здесь гуманоидов с оружием разгуливает? — спросила я, всё ещё пребывая в лёгком шоке от досмотра.
До сих пор я видела лишь парализаторы у ребят, когда они выходили на дежурства. Ну и сами истребители комплектовались лазерной установкой, но в моих глазах это было немного другой категорией. На Захране же оружие имелось лишь у преступников, носить при себе обычным гражданам его строго запрещалось.
— Многие. — Аскелл пожал плечами, а Ивес пояснил:
— В центре Тур-Рина безопасно, но многие приходят с так называемой «изнанки» — более отдалённых от космопорта и, соответственно, бедных районов. Здесь же по ночам работает казино, охрану даже усиливают.
Он кивнул на высоченный стеллаж с ячейками для хранения позади охранников, и я только сейчас обратила внимание, что он до середины заполнен карманными бластерами, плазмотронами, несколькими видами электрошокеров, и в одной ячейке даже лежала гигантская бейсбольная бита.
— Пойдем, зал с традиционными играми пока ещё закрыт, зато в дневное время жетоны на игровые автоматы дешевле. — Пикси подмигнул.
Я смотрела, как шестирукий парень взгромоздился на высокий барный стул и с фантастической ловкостью с первой секунды стал обыгрывать систему, и не могла не улыбаться.
— Да уж, тут надо было поставить табличку, что аппарат только для гуманоидов с двумя руками.
— Обижаешь! — Блондин даже повернулся ко мне и состроил оскорблённую моську. — Тут сноровка нужна! Количество рук играет в плюс, но этого мало!
Аскелл притащил целый поднос со шпажками с виноградом, мясным карпаччо и местной сине-зелёной чертовщиной, которая оказалась удивительно сладкой и пряной на вкус. Таноржец уселся за соседний автомат, но уже с интеллектуальной игрой — покером, и я с удовольствием поглядывала из-за плеча, как у него получается собирать удачные комбинации.
— Ну что, кто со мной в боулинг? — Сзади беззвучно подошёл Ивес.
— Погоди, мне тут надо победить неприятеля! — отчаянно отстреливаясь на экране, крикнул Селвин.
— А у меня только партия началась! — добавил Аскелл. — Давай, Ив, поучи пока Кристину без нас, а когда Хэл с Дени подойдут, как раз трое на трое и сыграем.
Дорожки для боулинга оказались чуть в стороне, под потолком висели акустические подавители звуков, а потому диньканье и треньканье, от которого слегка закладывало уши, сюда практически не доносилось. Лишь небольшой сквозной арочный коридор «Эль Фортуны» соединял зону боулинга с игровым залом и входом. Само казино — рулетка, карточные столы и другие азартные игры с минимальной ставкой в месячный оклад кадета, — судя по указателям, располагалось на этаже ниже.
— Значит, вы тут часто бываете? — спросила у Ивеса, чтобы как-то разбавить наступившее между нами неловкое молчание.