На душе было паршиво оттого, что приходилось лгать ему прямо в лицо. Я спрятала свои глаза, чтобы капитан не увидел в них стыда.
– Не знаю… тошнит… сознание путается и голова идет кругом, – честно ответил он.
– Можешь подняться?
Я протянула руку, но Андреас ее не взял. Вот упрямец! Он приподнялся, потом пошатнулся и сел обратно.
– Сейчас, сейчас, – пробормотал он. – Минутку еще посижу. Ноги что-то не держат.
Видимо, это был какой-то эффект от снотворного. Капитан казался бледным и потерянным. Я, невзирая на его протесты, подставила свое плечо и помогла подняться.
– Вот что за упрямство такое, – пробормотала я ворчливо. – Будто принять чужую помощь – это уронить свое достоинство. Будто твоя минутная слабость как-то оттолкнет меня от тебя или я теперь до конца жизни буду думать, что ты слабак и размазня.
Капитан замер и повернул ко мне голову, а я посмотрела на него с вызовом. Он недовольно качнул головой и собрался отвернуться, но отчего-то замер, глядя мне в лицо. Я тоже застыла, затаив дыхание. Лицо Андреаса было так близко и казалось таким соблазнительно притягательным, что я невольно бросила взгляд на губы, которых мне впервые осознанно захотелось коснуться своими. От неожиданности я отшатнулась и сделала это резче, чем стоило. Андреас не удержался на ногах, а я не удержала его, и мы оба повалились на снег. Я оказалась прижатой его телом к земле.
– Прости. Прости, пожалуйста, – торопливо заговорила я. – Прости меня.
– Ничего, – ответил он, пытаясь подняться.
Андреас уперся ладонями в снег и подтянулся. Я видела, каких усилий ему это стоило. Что же это за снотворное такое, раз он никак не придет в себя? Вновь засмотревшись на капитана, я чуть было не утратила способность ясно мыслить. Нелепая, непонятная ситуация.
– Прости, – снова прошептала я, а потом выскользнула из-под Андреаса и поднялась на ноги.
Дальше мы уже шли ровнее. Я старалась не смотреть на Дрея, и он тоже не поворачивался ко мне. Шли мы медленно, потому что капитан был слаб, а тащить его на себе мне просто-напросто тяжело. Я чуть не застонала, увидев в корпусе лестницу. А потом вспомнила, как много их еще будет у нас на пути, пока мы не доберемся до башни. Не знаю, что такого увидел Андреас на моем лице, но он попытался отодвинуться и сказал:
– Давай я сам попробую.
– Вот еще, – возмутилась я. – Все в порядке. Просто не будем спешить, и все.
Первый лестничный пролет он прошел с большим трудом. Мне казалось, вместо того, чтобы набираться сил, отходя от действия снотворного, Дрей, наоборот, терял их. На миг стало страшно: а что еще могло быть подмешано в его чай?
С трудом, но все же добрались до спален преподавателей. Я выдохнула, и мы с Андреасом прижались спинами к стене, чтобы перевести дух перед длинной лестницей башни.
– Устала? – спросил он.
– Нет, ну что ты.
– Ты не менее упряма, чем я, – усмехнулся капитан, а потом стал вновь серьезным. – Я все еще не понимаю, это произошло. Никогда не терял сознание просто так. Чертовщина какая-то. Чувствую себя глупо.