В плошке задумчиво копалась маленькая лопатка, а в окно пробивались из-за тучи лучи солнышка. Натянув одеяло до подбородка, я счастливо зажмурилась и поняла — вот оно, счастье. У меня было два, а может быть, даже три часа до того, как придется встать и начать что-либо делать. А до встречи с умертвием так и все шесть, в течение которых будет вкусный ужин и концерт оперной дивы.
Я проснулась от взгляда, вздрогнула и открыла глаза. Солнышко уже зашло. Еще не было темно, но за окнами уже начали сгущаться сумерки. Кэвин лежал рядом, закинув руки за голову и вытянув длинные ноги в темных штанах, и смотрел на меня.
— Вставай, соня, — скомандовал он. — Ты рискуешь проспать все самое интересное.
Я лениво потянулась, стараясь убедить себя, что мужчина в моей кровати это не ново и не должно меня волновать. В конце концов, одну ночь мы с ним уже провели вместе, и ничего катастрофического не произошло, а сейчас так и вообще не страшно. Я слегка одета, он совсем одет, вполне рабочая обстановка.
— Что, уже пора куда-то идти? — лениво спросила я, вообще не горя желанием выползать из-под одеяла.
— Ага, у тебя щедрых полчаса на сборы.
— Это очень мало, — сообщила я, все же уговаривая себя подняться.
— Тогда почему ты все еще лежишь?
— Действительно. — Я вздохнула и потащилась приводить себя в порядок. Платье прихватила с собой в ванную. Сегодня я остановилась на синем, волосы уложила локонами и сунула в миниатюрную сумочку заколку, чтобы, когда пойдем упокаивать дядюшку, не трясти над саркофагом распущенными волосами.
Платье было красивым, с открытыми плечами, атласным корсетом и шифоновой юбкой. Ни покрой, ни сам материал не требовали дополнительных украшений, сегодня на мне была изысканная простота.
— Иногда кажется, ты читаешь мои мысли… — восхищенно произнес Кэвин. — Выглядишь просто великолепно. Осталось завершить образ.
— Драгоценности не надену, — упрямо заявила я. — Ладно бы мы просто пошли слушать концерт и лениво попивать вино, но нас еще ждет увлекательная прогулка на кладбище! А вдруг я потеряю?
На очередную плоскую коробку в руках Кэвина я смотрела настороженно. И не зря. Едва он открыл, как у меня упала челюсть. Он реально надо мной издевается! Настоящие аутландские бриллианты, прямиком из гномьих мастерских. Даже такой профан в драгоценностях, как я, мог узнать их с первого взгляда по переливающимся граням. Ни в каких других камнях не было заключено солнце. Только аутландские бриллианты переливались так, словно их вынесли на улицу в погожий летний день.
— Ты хочешь, чтобы я ночью потеряла часть этого великолепия, пока за мной гоняется мертвяк, а ты после этого взял бы меня в рабство на пятьдесят лет, чтобы я работала на тебя без зарплаты, за еду? Я не согласна!
— Идея соблазнительная, конечно, — серьезно кивнул он. — Но заметь, ее озвучила ты, а не я.
— Еще одна причина не надевать вот это… — Я ткнула пальцем в гарнитур, словно Кэвин предлагал мне украсить шею дохлой змеей.
— Ты ужасно упряма, Кетсия, кажется, я тебе уже об этом говорил. Давай не будем тратить время. Вчера же с жемчугом ничего не произошло. Почему это должно случиться с бриллиантами?
— Они значительно дороже, — отозвалась я, понимая, что аргумент звучит сомнительно. — А потом мы вчера не упокаивали дядюшек, мы просто ходили гулять.
Мне казалось, я отказываюсь достаточно убедительно, но почему-то Кэвин совершенно не хотел внимать доводам и все же заставил меня надеть все это баснословно дорогое безобразие. Я чувствовала себя отвратительно, словно устроилась работать не помощницей некроманта, а манекеном в ювелирный салон.
— Ты очень сильно переживаешь из-за пустяков, Кетсия, — шепнул мне на ухо Кэвин, когда, приобняв за талию, вел в сторону банкетного зала.