О"Коннелл и Джонатан остановили верблюдов, чтобы оглядеться. Позади почти ничего не было видно, настолько густой оказалась песчаная завеса.
— Боюсь, что твой дружок навсегда остался там, — обратился джонатан к Рику.
— Бени никогда не был ничьим другом, — пожал плечами О"Коннелл, но почувствовал, как внутри у него что-то сжалось.
— Отвратительный и страшный маленький человечек, — добавила Эвелин, плотно прижимаясь к спине Рика. — но такого конца я не пожелала бы даже негодяю.
— Он всегда подставлял и использовал других, — сказал О"Коннелл.
— Что ж, — заметил Джонатан, — теперь у него есть возможность рассчитывать только на себя. Ведь рядом никого не будет.
Но насчет последнего своего заключения Джонатан оказался совсем не прав.
Когда арка захлопнулась, Бени ползком вернулся в сокровищницу. Факел его продолжал гореть, хотя и заметно слабее. Песок еще кое-где сыпался, но стены больше не опускались, и до потолка оставалось четыре фута. Значит, его не раздавит, как какого-нибудь поганого жука.
Стоя на коленях, Бени описал факелом окружность, озирая свои новые владения. Все здесь сверкало золотом и драгоценными камнями. Но, увы, богатства эти находились под землей. Бени очутился в ловушке.
Он, конечно, найдет путь к спасению. Он обязательно выберется отсюда. Так с Бени случалось всегда. Проблема сейчас заключалась в другом: воздуха в помещении становилось все меньше и меньше, да и факел постепенно затухал. Бени уселся на кучу драгоценностей, чтобы отдохнуть и продумать план спасения…
И тут он услышал легкое царапанье. Даже не царапанье, а неясный шорох. В углу Бени увидел скарабея. Тот будто уставился на человека и своим шорохом пытался общаться с ним. Бени прекрасно знал, что способен сотворить с человеческой плотью даже один такой жук.
Скарабей побежал по направлению к Бени.
— Кыш! Пошел вон! — зашипел на него венгр, отмахиваясь от насекомого факелом.
И в этот миг факел, мигнув последним язычком пламени, потух. Может быть, и к лучшему. Иначе бы разум Бени не выдержал зрелища выбирающихся из всех углов хищных скарабеев. Сотни, а то и тысячи жуков, шурша, заполняли сокровищницу.
На вершине дюны, спешившись, стояли О"Коннелл, Эвелин и Джонатан. Облако пыли над тем, что когда-то было Хамунаптрой, рассеялись. Теперь их взорам открывался совершенно иной вид. Конус вулкана, служивший когда-то маяком Города Мертвых, разрушился и погрузился в песок, будто его поглотила огромная подземная полость. Изменилась и сама долина. Она попросту исчезла, и на ее месте остались лишь безбрежные зыбучие пески Сахары.
Внезапно на плечо Джонатана опустилась чья-то крепкая рука, и он подпрыгнул от неожиданности. Его испуг передался О"Коннеллу и Эвелин, которые тут же обернулись.
Перед ними стоял Ардет-бей — потрепанный, но живой. В черных развевающихся одеждах медджай был классическим воплощением неустрашимого воина пустыни.
— Я бы сказал, что мне приятно видеть тебя живым и здоровым, — пробормотал Джонатан, переводя дух, — если бы ты не напугал меня до судорог.
— Я не хотел этого, — ответил Ардет-бей, слегка поклонившись.
— Но как тебе удалось справиться со всеми теми мумиями? — удивился О"Коннелл.