— Ну, кое-кто как-то сказал мне, что небезопасно встречаться с тем, чью историю ты не изучил, — предлагаю я в качестве оправдания.
— И это так? — насмешливо интересуется он, откидываясь назад. Его руки скрещены на груди, в одной — пиво, а из рукавов выпирают бицепсы.
— Да, — заигрываю я, — но, опять же, не думаю, что в твоём случае это имеет значение.
— Это почему же? — ухмыляясь, спрашивает он, поднося к губам бутылку. Мои глаза прикованы к ним, охватывающим горлышко, и к его языку, который высовывается облизать губы после глотка. Я должна уже вытянуть свои непристойные мысли из той сточной канавы, куда опустилась, представляя эти губы на мне. Облизывающие меня. Дегустирующие.
— Мне кажется, не важно, как много я узнаю о тебе, — произношу я, облокачиваясь на него так, что мои губы почти касаются его уха, и шепчу, — я всё ещё думаю, что ты опасен, — для меня, добавляю мысленно.
Он чуть отодвигается, его глаза плавят мои, когда он наклоняется, чтобы коснуться нежным поцелуем моего рта, прежде чем уткнуться своим лбом в мой.
— Ты даже не представляешь, насколько, — рокочет он в мои губы. Его слова посылают сквозь меня ударную волну смятения. В одну минуту — игривый, в следующую уже сдержанный. Сказать, что он изменчив — большое преуменьшение.
Мы заканчиваем еду болтовней о всяком разном, будучи прерванными только однажды: поклонником, который попросил дать ему автограф, что Колтон любезно и исполняет. Рейчел неплохо справляется с тем, чтобы держать его фанатов на расстоянии, объявив, что патио закрыт для частной вечеринки.
Я могу понять, почему женщины так цепляются за него. Почему пытаются претендовать на него, как, например, ранее Тони. Вытянувшись, Колтон откидывается на спинку сиденья, потягивая пиво. Он смотрит на меня и усмехается, пока я путешествую глазами по его торсу, бицепсам, до его лица. При взгляде на него в моей голове оживает картинка, как его тело вжимает меня в матрас, и мой живот сводит.
— Видишь что-то, что тебе нравится? — интересуется он, намеренно приподнимая чуть выше пояса джинсов край футболки, якобы чтобы почесать свой идеальный пресс. Я глубоко вдыхаю, когда его рука лениво царапает самый низ живота, там, где дорожка волос исчезает под пуговицей. Чёрт его подери!
Я поднимаю взгляд к его глазам и вижу, как в них мерцает веселье пополам с желанием. Что ж, в эту игру могут играть двое. Я вспоминаю Хэдди и её нетрадиционные советы. Пробуди свою внутреннюю шлюху — повторяю я как мантру. Попытайся высвободить свою кипящую сексуальность, чтобы как-нибудь оказаться в той же лиге, что и Колтон.
Я чуть сдвигаюсь на сиденье и подкладываю под себя ногу. Опираясь локтями о стол, наклоняюсь вперёд так, чтобы вырез моей кофточки был хорошо виден. Слежу за тем, как движется взгляд Колтона — от моих губ, по линии шеи и прямиком к изгибам моей груди. От сосредоточенности его рот приоткрывается, а язык высовывается и облизывает нижнюю губу. Я по-прежнему не двигаюсь, мои губы в сантиметрах от его:
— Что-то, что мне нравится? — повторяю, затаив дыхание, мельком взглянув на его губы и снова поднимая взгляд к его глазам. — Хм-м, — мурчу я, будто в раздумье, — я всё ещё изучаю предмет, чтобы убедиться, что он в хорошем состоянии, — шепчут мои губы, и, когда он смыкает свои, чтобы поцеловать меня, я с удовольствием откидываюсь назад на своё кресло, отказав ему в прикосновении.
В глазах Колтона мелькает нетерпение, а уголки губ приподнимаются, пока он оценивающе смотрит на меня, качая головой.
— Значит, вот как ты решила поиграть, Райли? — этот шаловливый вопрос звучит без единого оттенка развлечения. С намёком на предостережение. Напряжение в его глазах влияет на моё тело: на пульс, дыхание, нервные окончания. — Хочешь поиграть в недотрогу, сладкая? — спрашивает он, доставая из заднего кармана бумажник и, вынимая из него приличное количество купюр, кладёт их на стол. Он смеётся. Низкий резонирующий звук проходит через меня, в то время как я продолжаю тихо наблюдать за ним, со скромной улыбкой на лице, несмотря на понимание, что когда дело доходит до Колтона, я беру на себя слишком много, пытаясь играть в его игры. Он протягивает руку, обхватывая ладонью моё лицо, и проводит большим пальцем по моей нижней губе. В моём животе плещется желание, ноющее от того, что я хочу больше его прикосновений.
С решимостью в глазах Колтон наклоняется вперёд. Он движется до тех пор, пока его рот не оказывается рядом с моим ухом. Я чувствую тепло его дыхания, и мою кожу покалывает в ожидании его прикосновения.
— Видишь ли, сладкая, если ты захотела, чтобы тебя поуговаривали, — шепчет он, ведя пальцем вниз по моему декольте, — ты выбрала не того парня, — он прихватывает губами мочку моего уха и посасывает её, ощущения от этого устремляются прямо в мою киску. Я выгибаюсь ему навстречу, хоть и знаю, что позади нас полный зал людей. — Разве мама не говорила тебе, что изображать неприступность — самый верный способ заполучить мужчину, которого хочешь? — его дразнящий острыми гранями голос соблазнительный, завораживающий и чертовски сексуальный. Он продолжает движение пальцем вниз по моему плечу и руке, пока не достигает бедра. Гладит его ладонью, медленно скользит вперёд, останавливаясь на его вершине. Большой палец Колтона оказывается прямо над моей промежностью, с удобством нажимая на кажущийся очень жёстким деним против моего пульсирующего клитора. От нахлынувших ощущений я со свистом втягиваю воздух. — Хочешь играть по-крупному, сладкая? Добро пожаловать в высшую лигу.
Я выдыхаю; его слова — прелюдия моему мурлыкающему либидо. Он отстраняется и оставляет дразнящий поцелуй на моих губах. Потом откидывается с торжествующим выражением лица. Приподнимает брови, поглядывая на мою грудь, а потом снова на лицо:
— Кроме того, Райли, твои соски предают тебя, разрушая весь образ недотроги.
Что? Я опускаю взгляд, обнаруживая, что горошины моих сосков вызывающе торчат под тканью кофточки, целиком и полностью представляя Колтону моё возбуждение. Дьявол их возьми!