– Я лишаю его всех титулов, должностей и так далее, – произнесла королева. – Он меня разочаровал. Он не видит границ. И я всегда ему об этом говорила. А теперь можешь идти. Мне еще новый совет собирать… И да, я требую, чтобы свадьбу переиграли! Только уже не тихо, молча, как вы с Адрианом. А шумно и во дворце. Мы все подготовим. И вашего доктора ко мне. Я хочу, чтобы он был моим личным лекарем. Мне он понравился.
Я встала, взяла кольцо со стола и вышла, понимая, что ситуация с Ландаром не решилась. От этого я начинала беситься.
– Суровая дамочка! – послышался голос в сумке.
– А! Это ты? – спросила я, вспоминая брата Бенедиктуса.
– Нет, бабочка на заборе! – проворчал кот.
Я вышла на улицу, видя, что Адриан уже открыл глаза и встает с помощью чародеев.
– Все в порядке, мадам! – бросился ко мне доктор Морган.
– Тебя назначили личным лекарем королевы, – прошептала я, видя как доктор Морган остолбенел от новости. – И я очень надеюсь, что ты сделаешь все, чтобы ее величество правила еще лет… сто!
Я бросилась к Адриану и прижалась к нему, не веря своим глазам.
– Адриан, – шептала я. – Как ты? Тебе больно?
– Уже нет, – выдохнул Адриан, вжимая меня в себя.
– Нет, это все, конечно, хорошо! – послышался задыхающийся крик. – У вас тут любовь! Но котиков за что душить?!!
Я отпрянула, видя, как из сумки, оказавшейся между нами, высовывается голова кота.
Подняв глаза, я увидела, как к нам летит огромный дракон, садясь на газон.
– Вот и все… Немного воды и молитв богине любви, и пожар потушен, – вздохнул смиренным голосом Бесподобный Аскель. – Но больше, конечно, молитв!
Кот тут же заерзал, а я протянула сумку обратно Аскелю.
– Спасибо вам, – заметила я. – Я была рада с вами познакомиться…
– Я тоже! – заметил Бесподобный Аскель. – Мне пора!
Я кивнула. Огромный дракон взял сумку в пасть и стал взлетать… Мы провожали его взглядом, как вдруг он словно наткнулся на невидимую стену, ударился об нее и отпрянул. Он еще попытался, но снова ударился о стену, сделал круг и сел обратно.
– А я тебе говорил! Богиня не просто так тебя сюда привела! – заметил брат Бенедиктус.