– Слушай, ты чего стоишь, руки не заняты мужем? Чеши меня давай! Пожертвуй почесушки на благо храма богини любви! – заметил брат Бенедиктус, выгибая спину. – Вот, вот, вот здесь! Да! Попала! А-а-а-а!
Я чесала густую шерсть, понимая, что другого случая почесать говорящего кота у меня может и не быть.
– Тренируйся на мне! Мужчины, они же как котики! Главное почесать в нужном месте и все! Он твой! – усмехнулся брат Бенедиктус. – Да, да, вот тут! А то те, кто плохо чесали меня, те потом меня всю жизнь носят! Вот Аскель меня плохо чесал, теперь меня носит!
– В смысле? – шепотом спросила я.
– Да шучу я! На самом деле, Аскель не ценил то, что у него было, – заметил брат Бенедиктус. – И вот теперь отрабатывает! Учится любви! Любовь, как показывает практика, у вас, людей, должна быть обязательно выстрадана! Иначе вы ее не цените!
– Он страдает из-за любви? – спросила я, вспоминая его портрет в комнате своей троюродной тетушки.
– Богиня обещала ему настоящую любовь в обмен на верную службу. Ну что ж! Ждем! – выдохнул брат Бенедиктус. – Драконы, конечно, удобней! Как богиня раньше до этого не додумалась! Раньше я на людях жил. Тряска, кареты, телеги… Теперь только драконы! Я сразу сказал богине, что теперь только драконы. Котики быстро привыкают к хорошему, знаешь ли… Мы – очень балованные…
Лепестки были собраны, а Аскель вытащил их на улицу. Через мгновенье все припали к окну, глядя, как дракон куда-то уносит их. В его зубах была зажата сумка с самым балованным котом на свете.
Я улыбнулась, слушая поздравления.
Кое-где остались лепестки, но даже они мерцали в полумраке. Оркестр грянул музыку и все отошли, позволяя мне и Адриану пройти в центр зала. Его рука легла мне на талию, а я положила руку ему на плечо.
Свет в зале померк. Только отблески лепестков и теплый свет свечей наполнял его, превращая гостей в безликую массу силуэтов.
– Я благодарен судьбе за то, что однажды встретил тебя, – послышался тихи шепот Адриана.
– Я тоже, – шепнула я, положив голову ему на грудь.
– Я благодарен судьбе за то, что Ландар ворвался во время помолвки, – послышался тихий шепот, а мои пальцы нежно погладили. – Ведь если бы он тогда не сорвал помолвку, мы бы не встретились. Я обещаю беречь тебя и … нашего сына…
В этот момент у меня слезы навернулись на глаза. Лицо Адриана расплылось, а я уткнулась ему в грудь.
– С этого момента Кристиан – мой сын. Мой мальчик, – заметил Адриан.
– Я очень переживаю, – прошептала я. – Что он вырастет таким, как Ландар… Пожалуй, это меня больше всего пугает…
– Он не вырастет таким. Я знал семью Ландара, поэтому сделаю все, чтобы он вырос достойным.
– Спасибо, – прошептала я, украдкой поднося его руку к губам и целуя. – Я боялась, что ты его не примешь… Боялась, что он для тебя просто как… как… ну… довесок… Я столько всего себе надумала, что произносить страшно… Ну что ж… Одной тревогой стало меньше!
– Что мне нужно сделать, чтобы избавить тебя от всех тревог? – послышался шепот, а я почувствовала прикосновение его губ к своему лбу.