И в этот момент дождь из лепестков прекратился! Последние несколько лепестков упали в общий ворох, а я выдохнула с облегчением.
– Как видите, – послышался умиротворенный голос Бесподобного Аскеля. – Богиня решила даровать вам много любви! Чем больше лепестков, тем больше любви!
– Погодите, мне кажется, у нее что-то … эм… заклинило? – заметила я, поглядыая на потолок.
– О, и это тоже, – заметил Бесподобный Аскель. – Но, в основном, конечно, она решила даровать вам много любви!
Гости с недоумением смотрели на лепестки, которых навалило столько, что почти полностью покрыло роскошные юбки дам. Запах в зале стоял такой сладкий, словно медовый… “Чайная роза!”, – пронеслось в голове. – “Из нее можно делать чай!”.
Кажется, я произнесла это вслух!
– Ну разумеется! Чай из чайной розы – любимый напиток богини! – вздохнул Аскель. Пока гости откапывали друг друга, а слуги откапывали столы и стулья, я увидела, как из сумки Аскеля высовывается кот.
Увидев все это, брат Бенедиктус округлил глаза и выдал такое непечатное ругательство, что у меня появилось стойкое желание закрыть уши всем детям в округе.
– Не выбрасывайте их! – тут же спохватился Бесподобный Аскель.
Слуги остановились с ворохом лепестков в руках.
– Я их заберу! В храме всегда нужны лепестки! – произнес Аскель.
Адриан отряхнул меня, а я смотрела на все это, словно на сон. И действительно! Где, как не во сне увидишь столько розовых лепестков! Да еще и таких свежих! Казалось, каждый из них светится какой-то розоватой магией. Сумка легла на алтарь, а Аскель стал командовать слугами, чтобы они складывали лепестки в одеяла и простыни.
– Вот будете плохо любить, – заметила брат Бенедиктус. – Будете меня на плече носить! А я как назло поправлюсь!
– Адриан, – прошептала я, осторожно дернув за рукав Адриана. – Ты слышишь, что кот сказал?
– Мяу? – удивился Адриан.
– Да, да, – с издевочкой заметил Брат Бенедиктус. – Разговаривать с котом может только либо кошатница, либо пьяная, либо сумасшедшая! Поскольку ты не пахнешь кошачьей мочой, на твоем платье нет следов шерсти, и запаха перегара нет, то…
Он хихикнул.
– Да ладно тебе… Просто богиня так решила! Она решила, что ты должна меня понимать! – усмехнулся брат Бенедиктус, напушив хвост. – А то тут недавно было! Лет пятьдесят тому назад! Я ей говорю, а она меня не понимает! Пришлось писать! А писать я не люблю! Вот! Знаешь, как неудобно! Особенно в сумке!
Я снова посмотрела наверх.
Лепестков стало в разы меньше. Зато посреди зала появились тюки из одеял.