- А ну быстро козу поладь обратно! – потребовала бабка под одобрение толпы. – Чтоб молоко прежнее было! А то горькое какое-то! И кислое! Поладь, говорю! И вкус у него не тот!
- Я не трогала вашу козу, - ледяным голосом произнесла я. Но козу уже втащили на порог.
- А что ж молоко испортилось? А? – прищурилась подслеповатая бабка, пока Зорька намеревалась боднуть ее и резво убежать в закат.
- Ну поделай что-нибудь! – нашептывали бесы, суетясь вокруг козы. – А то эти не успокоятся!
- Хорошо, - вздохнула я, срывая какую-то ветку. Я едва дотянулась за ней, чтобы не врезаться в магическую стену. Все затаили дыхание, ожидая, что будет. Я тоже затаила дыхание, ожидая, что придумает мое воображение!
Я обошла козу несколько раз, хлопая ее веточкой. Бесы держали несчастное блеющее животное. Сначала по часовой, потом против часовой, помахала веткой над ее головой, словно отгоняя мух.
- Бу-бу-бу-бу-бу, - пошептала я, помахивая веткой над козьими рогами. – Абра Кадабра Брысь Молоко Вкуснее Становись!
Все это время люди стояли, боясь даже пошевелиться.
- Все, - выбросила я ветку и отряхнула руки.
Бабка потащила упирающуюся козу обратно. Среди присутствующих стояла тишина.
Я недовольно смотрела на нож в дверном косяке, как бы намекая, что пора бы меня отсюда вызволить! Бесы изо всех сил пытались его выдернуть, но не могли.
- Ой! Поладила! – бежала через все село бабка, вызывая у толпы одобрительные выдохи.
- И чтоб больше так не делала! – погрозили мне сухоньким пальцем.
Толпа уже расходилась, а бесам наконец-то удалось вытащить проклятый нож. Хороший нож, кстати! В хозяйстве пригодится!
Стоило мне только схватиться за скрипучую дверь, как вдруг откуда-то с низины послышался крик.
- Маруська пропала! Маруська! Видали, как на болота пошла! Сегодня ночью! – задыхался голос.
При мысли о болотах я вздрогнула. Мой взгляд скользнул на мои руки. Словно во сне я видела, как падают алые бусинки в страшную топь.
Глава тринадцатая. На работу на болота!
Глава тринадцатая. На работу на болота!
- Пущай ведьма идет на болота! – донеслось до моих ушей. И толпа, которая только-только получила зрелища и уже почти разошлась, снова собралась под моим домом.