- Если петух шесть лет проживет, - начал Антипка, пока я вспоминала знакомого облезлого неровтрепа. – На седьмой год он яйцо снесет!
- Кому? – спросила я, готовая поверить во все, что угодно.
- Хозяину, наверное! Так вот, это яйцо берут и подмышку прячут и носят с собой девять дней, - продолжал Антипка. Он приобнял Анчутку, а я чувствовала, что услуги суррогатной курочки Рябы могут понадобиться достаточно скоро. – Девять дней не стригут ногти, не моются, не чешутся и ни с кем не разговаривают. Вот так бесы и появляются!
- Ага! – кивнула Анчутка.
- Бесам сразу работу подавай! Пакости какие-нибудь! – заметил Антипка.
- А вы почему работу не просите? – спросила я, удивленно глядя на пушистую парочку. – И пакости не делаете?
- Бабушка нас отучила, - замялся Анчутка, пряча глаза.
Почему-то глаза Антипки в этот момент стали жалобными.
- Может, пакость какую сделаем? – робко спросил он, водя копытцем по полу. – Ма-а-аленькую! Курицу спортим? Очень надо!
- Так, мы никого портить не будем! – сразу обозначила я, понимая, как хочется спать.
- Ну, может, все-таки? – стал просить Антипка, глядя на меня жалобными глазами.
– Вы как хотите, а я спать! – зевнула я, понимая, что скоро рассвет.
Я обмоталась цепью, прикорнув на лавочке. Сон передумал ко мне идти, решив сходить в гости к кому-нибудь другому. Я видела зеленые глаза совсем близко, чувствовала на губах томящие поцелуи. Они, словно наваждение, окутывали меня. Я перевернулась на другой бок, звеня цепью.
- Нельзя вот так просто брать и дарить мужчинам свою любовь, - послышался во сне задушевный голос Лерочки из финотдела. – Вот представь себе! Тебе подарили дорогущий телефон. Где он через пару дней после «вау! Я буду беречь его как зеницу ока»? Выпадает из заднего кармана, валяется, где попало, болтается в сумке. А если ты на трех работах работала, чтобы купить себе этот телефон день и ночь, экономила, как могла? Да ты с него пылинки всю его телефонью жизнь сдувать будешь! Вот так же и с мужчинами! Нельзя им дешево доставаться. Что дешево досталось, то не ценят!
- Тук-тук-тук! – разбудил меня стук в дверь. Я выпуталась из цепей и направилась к двери.
- Иду! – проворчала я, зевая.
- Тук-тук-тук! – продолжали стучать в дверь.
- Иду, говорю! – рявкнула я, открывая дверь и слыша «тук-тук-тук» об дверной косяк.
- Вам чего? – мрачно проворчала я, глядя на мужичонка, который мялся на пороге.
- Беда у меня! – заметил мужик, теребя шапку. – Сосед ко мне ночью в огород лазит. Как бы порчу на него навести! Да так, чтобы скрутило его!