Надо же, я ничего такого не знала, зато теперь втихаря порадовалась, что никаким боком не ведьма и к Корталу не имею ни малейшего отношения.
— Гиаллена вытащить из этой передряги живым мне выгодно. Я была кое-что ему должна, зато теперь он у меня в долгу окажется. Поверь, девочка, его выгодно иметь в должниках, а не в поминальных списках. В общем так. Сейчас я уйду, получу распоряжение и вернусь за Алом. Его мне отдадут, не могут не отдать: он не обвиняемый и даже не подозреваемый.
— Что с ним будет?
— Как что? Подлечим, приведем в нормальное состояние, засвидетельствуем личность, и отпустим. Дальше он сам. Ты о себе подумай, дурочка.
Да я уже вторые сутки так и так в голове прикидываю…
— Знаете, мистрис Гиневра, если мне не надо будет о нем думать и заботиться, я уж как-нибудь выкручусь.
Гиневра лукаво сверкнула глазами:
— То есть, от моей помощи ты отказываешься?
Что же я, полная дура, что ли?
— Да никогда в жизни! Если Вам будет угодно ее оказать…
— Молодец! Не просишь, но и не отказываешься. Детка, я бы вытащила тебя сейчас, если бы ты была ведьмой. Но чего нет, того нет. Поэтому пока для тебя лично я ничего сделать не могу. Единственное — оповестить всех о твоем существовании и твоей судьбе. Потому что единственный для тебя выход — это гласный открытый суд. Если ты, стоя в круге Истины, расскажешь все так, как ты рассказывала мне, примерно восемь против двух, что тебя оправдают по всем пунктам. Я буду голосовать за тебя. Но если все же… Ты помнишь о праве осужденных?
Я с голодухи не соображу, о чем это она.
— Выбрать между топором и антимагическими кандалами?
— Нет, я про другое. Перед казнью осужденному дают слово…
А-аааааа….
— И он может проклясть того, кого считает виновным в своих бедах. Слово виновного развеется с ветром, слово невинно осужденного сбудется.
— Ты магические кодексы наизусть цитируешь? Молодец. Эх, жалко, что ты не ведьма. А может и формулировку Персениуса случайно знаешь?
— Персениуса?
— Понятно. Ну, хоть с кодексом знакома.
Кодекс, кодекс… Знаю я отлично про это проклятие. Без толку. Думаете, маги заранее не подстраховались? Там в формулу обязательно имя нужно вставить, иначе не действует… Одним кем-нибудь великий Совет всегда готов пожертвовать. Обычно им бывает совсем чужой им персонаж. Подельник, предатель, доносчик, собственная жена или теща…Даже если Кориолана назвать, вряд ли это произведет на всех большое впечатление. Его слушают, пока он в силе, но с удовольствием от него избавятся чужими руками. Нужен другой подход. Только однажды весь Совет в полном составе погиб от проклятия неправого суда. Мы учили на истории магии. Стоп. Персениус, говорите?