Когда Ригодон рассказывал, как сумел угнездиться в кресле Гиаллена (он подставил и скомпрометировал другого мага, который был первым кандидатом на это место), я закончила первый рисунок, в том смысле что свободного места на бумажке не осталось. Отложила его в сторонку и взялась за второй, а моим листочком тут же завладел Ал. Начал крутить его так и сяк, вглядываться, а затем уставился уже на меня.
— Мели, ты часто такое рисуешь?
— Иногда, когда о чем-то думаю, а надо руки занять.
Он хотел еще что-то спросить, но тут меня вызвали давать показания. У всех прежних художеств мессира Ригодона вышел срок давности, по ним нельзя его осудить, а попытка изнасилования меня любимой — свежак.
Я вышла и рассказала все как было. Особенное возмущение вызвал тот факт, что Ригодон меня опоил. Это считается очень серьезным преступлением. В качестве свидетеля я предложила позвать Матильду. Она видела как я заходила к начальнику и в каком виде оттуда вылетела. Но никто не захотел послушать показания нашей милейшей сестры-хозяйки, Круг Истины и без того засвидетельствовал мои слова.
В общем вывели Ригодона из состава Совета, отняли звание архимага и запретили ему магию на десять лет.
Вот тут мой бывший начальник поглядел на меня уже не с презрением, а с ненавистью и страхом. Раньше надо было думать! Сволочизм никогда себя не оправдывает в стратегическом плане.
Глава 32. У Мелисенты начинается семейная жизнь
Наконец с чисткой рядов было покончено, и нас с Алом отпустили. Сейчас оставшиеся маги будут делить места в Совете, а посторонних просят удалиться. Перед уходом пришлось поклясться сохранить в тайне все, что мы услышали и еще услышим во время заседания, но я так и так трепаться не собиралась. Ал, по-моему, тоже.
На этот раз нас выпустили из здания Совета, попросив вернуться к завтрашнему утреннему заседанию. Аристарх подошел к Гиаллену у самого выхода и сунул ему в карман кошелек, приятно звякнувший. Затем заговорил, запинаясь от неловкости.
— Ну, это, в общем… Вместо свадебного подарка считай. А все твое имущество… Завтра сможешь забрать. И квартира твоя… Она пока остается за тобой. Пару декад можешь пользоваться.
Затем обернулся ко мне и заговорил уже более складно:
— Мелисента, поздравляю еще раз. Надеюсь, этот тип Вас не разочарует.
Я улыбнулась и поблагодарила за доброе пожелание. Разочарует? Для этого сначала надо очароваться, а в нашем случае все скорее наоборот.
Забавных подход: с самого начала думать о человеке очень и очень плохо. Так, с каждым днем узнавая о нем хорошее, постепенно влюбишься. Со мной это, видимо, работает. Никогда не была о Гиаллене слишком хорошего мнения, но вот даже замуж за него вышла и пока не жалею. Хотя замужество мое пока и суток не насчитывает, успеется еще…
Мы вышли на главное крыльцо. Пока я сидела в тюрьме, зима закончилась и пришла весна. Небо синее-синее, и по нему с бешеной скоростью несутся куда-то рваные разноцветные облака. За мостом с деревьев наконец опали все листья, которые тут цепляются за ветки всю зиму. Деревья стояли голые, но это на день-два. Глазом моргнуть не успеешь, как все зазеленеет и зацветет.
Я поежилась под порывами холодного ветра. В Валариэтане климат значительно теплее, чем в моей родной Элидиане, снега практически не бывает, морозы — большая редкость, но по весне тут становится очень ветрено. Гиаллен заметил мое движение и набросил мне на плечи свой плащ.
— Детка, тебе холодно? Тогда можем зайти в нашу квартиру и одеться потеплее.
Мне туда не хотелось, но и мерзнуть — плохая идея. Пришлось кивнуть, соглашаясь. Ал понял мое настроение.
— Мели, мне самому не очень приятно идти туда, где я последнее время болтался в бестелесном виде, но еще хуже будет, если ты простудишься. Зря я, что ли, заставил тебя тогда купить теплые вещи?