Господин Милчич чуть не прыгал от возбуждения.
— Я понял! Отличная идея, госпожа Марта, я доложу королю. Кажется, я даже знаю, какое здание подойдет для этих целей…
И он покинул меня, отправившись искать кого‑то, чтобы опробовать мою идею на посторонних.
Идею я нагло сперла. Так были устроены королевские госпитали и в Элидиане и во моем родном Лиатине. Но сюда это пока не дошло. Так в чем же дело? Пусть уже дойдет.
Пока мы с Милчичем вели столь занимательную беседу, первая часть приема закончилась и нас пригласили к столу, который был накрыт на огромной веранде под легким белым тентом.
Не зря это был праздник сбора урожая. На столе нас ждали все плоды земные приготовленные множеством разных способов. В Лиатине на осеннее равноденствие тоже отмечают сбор урожая, но разница заметна невооруженным глазом: у нас нет и четверти того разнообразия овощей, злаков и фруктов, которые есть в этой южной стране. А ведь многие культуры здесь еще ждут своей очереди: зреет, наливается сладостью виноград, яблоки не всех сортов покраснели, корнеплоды только начали выкапывать по второму разу…
На столе у каждого прибора лежала карточка, так что мне пришлось искать свое место по всему залу. Не знаю почему, но никого из знакомых рядом не посадили. Вероятно, чтобы жизнь медом не казалась. Справа от меня сидел пожилой, весь увешанный орденами генерал, слева — молодой человек из королевской свиты. Это я не придумала, он начал с того, что сообщил мне свой статус. Хотел поставить меня на место? Ну и зря, я и так на нем стою.
Рихард оказался очень далеко от меня, зато близко к королю, Гаспар рядом с ним. Зато Конрад сел прямо напротив, поколдовав, как мне кажется, с бумажками. Ему я обрадовалась как родному.
За время обеда король трижды присылал ко мне слугу с блюдом, чтобы я попробовала то или иное кушанье. После третьего явления человека с подносом мои соседи по столу перестали смотреть на меня как на муху, сидящую на портрете любимой бабушке, а стали прямо‑таки неприлично заигрывать.
Разозлили донельзя. Я им была нужна как лысому расческа, их интересовала возможность приблизиться к королю. Так что, когда вдруг Горан встал и объявил, что желающие могут есть десерт, а он желает танцевать, я готова была в ножки ему за это поклониться. Официальное застолье закончилось, а мои соседи были не из тех, кто пропускает возможность заняться чем‑нибудь вместе с монархом. Я же надеялась в тишине и покое полакомиться арбузами и дынями.
Король поднялся, но мои соседи не ушли, а плотоядно взирали на меня не знаю уж с какой целью. Внезапно Конрад каким‑то чудом (или порталом?) оказался за моей спиной и одним взглядом прогнал обоих. Затем спросил:
— Десерт или танцы?
Лучше лопнуть от обжорства, чем снова попасться на глаза королю.
— Десерт.
— Хорошо.
Он сел рядом и оглядел стол, на котором закуски и горячее сменились пирожными и фруктами.
— Что ты будешь есть?
— Арбуз и дыню. Они здесь такие вкусные.
— Да уж. На нашей родине такого не попробуешь. Возьму‑ка и я себе дыньки. Вот этой, розовой.
Он положил мне на тарелку пару кусков арбуза и столько же дыни, которая по виду не слишком от него отличалась. Тоже розовая мякоть, хоть и более плотная. Зато аромат… За время пребывания в Шимассе я уже ела дыню, но ту было не сравнить с этой божественной вкуснотой.