— Пф, — фыркнула я с некоторым опозданием.
— Это черепаховые шорны, — пояснили мне.
Да кто угодно. В любом случае, они классные.
Действо заняло совсем немного времени, даже рассвело еще не окончательно. Но синеватую дымку остаточной тьмы уже пронзили ярко-розовые солнечные лучи. Они еще успели захватить последних черепах… черепаховых кого-то. Местная природа бесподобна. А у меня даже нет камеры, чтобы это снять. Немного жаль, но… зато ничто не мешает наслаждаться моментом.
— Брачная ночь спасена, — объявила я, прикидывая, как бы разогнуться и выползти из зарослей.
— Точно? — насмешливо прищурился кронс.
Я должна была поймать изменившееся выражение в его глазах, но…
— Несомненно, — подтвердила с кивком.
— Тогда моя очередь. — Он легко поднялся на ноги и не менее легко закинул меня на плечо. — Несколько часов не могу перестать думать о кружевах на твоем теле.
Опыт странная штука. Не тянуло ни отбиваться, ни протестовать. Я отмахнулась от упавших на лицо волос, закатила глаза, а потом мстительно извернулась и лизнула обнаженную спину. Заметила, как он вздрогнул. Что ж, впереди незабываемое первое брачное утро…
Возвращение в Тенерру подкралось как-то внезапно. Помня слова Эрихарда, я думала, потребуется какой-то ритуал. Как еще он собирался торговаться с магией? Но ничего подобного не было. Мы провели два бесподобных дня, дурачились, плавали, обзавелись красными зудящими носами и любили друг друга до тянущей боли в теле. В определенные моменты мне даже казалось, что Эрихард не возражал бы остаться в такой жизни навсегда. Но когда наше время вышло, он начал собираться домой.
Что ж, все хорошее однажды кончается.
Не то чтобы в ледяном дворце меня обязательно ждало что-то плохое…
Но под ложечкой неприятно засосало.
Очередной приступ мнительности.
Потому что все прошло нормально. Мы вылетели из Перехода, и ничто не попыталось меня убить. Я тихонько выдохнула. Кронс улыбнулся. И потянулись насыщенные, но счастливые дни. Родители и подруги задержались у нас на месяц, и я с трудом делила время между пугающе многочисленными близкими и учебой. Нагрузка оказалась такой, что на переживания и страхи времени не оставалось, и в этом был плюс. Зато мы много гуляли, иногда во время этих прогулок даже получалось фотографировать. Мама с папой окончательно убедились, что мне здесь хорошо и новая семья меня любит, и даже Флэя немного оттаяла. Просто Наари с серьезным лицом пообещала ей, что если ее брат вздумает меня обидеть, она ему врежет. И фернийка почему-то поверила.
Удивляться особенно нечему, мы в принципе странные.
В очередной раз доказав, что ей можно доверять, Наари не только избавилась от остатков уничтоженных корон, но договорилась с Хеннингсеном, который сделал убедительные голограммы. Нет, он эти изображения называл как-то по-другому, даже объяснял, как они работают. Кажется, в тонкостях разобрались все, кроме меня.
Эрихард был тотально занят и вырывался от обязанностей кронса порой лишь глубокой ночью, чтобы утром опять куда-то улететь, но заледенения или излишней жестокости за ним не наблюдалось. Может, это было испытание? И от нас требовалось всего лишь правильно отгадать загадку?
Отдельного упоминания заслуживает Флэя. Точнее, Эйл. Еще точнее, их странные отношения. Ну, насколько с уже обжегшейся фернийкой вообще возможно построить отношения, тем более тенерцу.