– У нее нет шерсти, – проинформировал Рейнард кузена. – И если ты не собираешься целовать… тьфу, делать искусственное дыхание, то я, пожалуй, выкину эту ящерицу в коридор.
– Выноси! – великодушно разрешил Этьен.
Он даже вскочил с кровати и распахнул дверь.
Проходящий мимо подвыпивший постоялец остановился, взглянул на Этьена, потом перевел взгляд в глубь комнаты на стоявшего у кровати Рейнарда, сплюнул и, пробормотав нечто нелицеприятное о мужчинах и ложах, побрел дальше. Этьен покраснел и в сердцах захлопнул дверь.
– Это не постоялый, а какой-то проходной двор! М-да, выложить эту ящерицу в коридор – не вариант! Может быть, выбросим ее в окно?
– Тогда все точно решат, что ты причастен к ее смерти!
– Не я, а мы!
– Хорошо, что ты не перекладываешь свою вину на меня одного! – Рейнард снова ткнул игуану пальцем. – Слушай, она все еще теплая…
– Предлагаешь запихнуть ее в ледник?
– У нас нет от него ключей.
Рейнард сказал это таким тоном, что Этьен понял: кузен действительно рассматривал такой вариант.
Он скривился и взглянул на тумбочку. Грязный подорожник все еще лежал там. А ведь няня говорила ему, что подорожником можно вылечить все болезни. Этьен взял листик, смачно поплевал на него и пришлепнул на лоб игуаны. Кожистые веки вдруг дрогнули, глаза распахнулись, ящерица перевернулась и, пользуясь изумлением мужчин, шустро устремилась к щели в стене.
– Стой! – опомнившись, кузены кинулись за ней, столкнулись лбами и разлетелись в разные стороны.
Игуана смерила их надменно-скорбным взглядом и юркнула в щель.
– Вот ведь… – выругался Этьен, потирая на глазах выраставшую шишку.
Рейнард взглянул на него с невольным уважением:
– Даже и не думал, что ты знаешь такие слова.
– А то ты их не знаешь!
– Ну я бы сформулировал это иначе. – Рейнард достаточно витиевато выругался и удовлетворенно улыбнулся. – Слушай, а полегчало.
– Тебе – да, а меня эта тварь умудрилась цапнуть! – Этьен продемонстрировал ряд следов на тыльной стороне ладони. – Как ты думаешь, она не была заразной?