– Решил послушаться моего совета и перестать жалеть родную сестру? Как басистка она слабоватая, как девушка - огнище.
Марко дернулся вперёд, но я поймал его за рукав. Не хватало ещё, чтобы моему клавишнику пальцы переломали перед выступлением. Ишт ему на них такое крутое соло сыграет, что Марк будет неделю в лазарете рыдать. Не стоит того, даже если это ради защиты чести моей сестры. Виви и сама Ишту наваляет при первой же возможности. А я с радостью передам ей этот разговор слово в слово. Не на мне же ей вечно зло вымещать?
– Виви нездоровится, – соврал я.
Кажется, я её видел где-то в толпе. Натянула капюшон на лицо и думает, я её не узнаю. Разумеется, она не пропустит такое шоу.
– И как зовут твоего нового ангелочка? – Иштван не терял надежды вывести меня из равновесия.
– А ты сам у неё спроси, – расслабленно улыбнулся ему, предвкушая, как острая на язычок курочка, заклюёт этого панка.
– А можно? Я думал, он твоя, типа, девушка. Вы тут в гляделки с ней играете с тех пор как пришли. Ошибся?
Внимательный какой.
– Нет. Она не моя девушка. Она любит парней постарше, – нарочно сказал это громче, чтобы Нана услышала.
– А хотел бы?
Его курочка подослала с этими детскими вопросами, что ли? Какого черта он меня пытает?
– Я хотел бы твоего тромбониста к себе в группу. Махнемся не глядя? Я тебе принцессу с контрабасом, а ты мне своего виртуоза.
– Хах. Смешно. Но нет. Это для меня не глядя. Ты-то уже видел Штефана в деле, а я твою девицу не слышал ни разу.
Сегодня услышишь. Мне уже не терпелось посмотреть, как её освистают, и что она будет делать. Виви тут все просто обожают. Курочку не простят за то, что заняла её место. Ласло и Марко это понимают не хуже меня. Нервничают, готовятся к непростому выступлению, и только Нана важная и надутая, словно перед экзаменационной комиссией сейчас играть будет.
Иштван все-таки подошёл к ней, и я напрягся. Не за курочку, за Ишта. Он ещё не знает, с кем связался.
– И откуда ты такая нарядная к нам пришла? С ретро-вечеринки?
Нана картинно закатила глаза и сделала вид, что не замечает парня.
Но Иштван так просто не отстанет.
– Значит любишь класть на себя что-то тяжеленькое? – он поиграл бровями и кивнул на ее контрабас, а затем добавил: – Хочешь сегодня на тебя ляжет восемьдесят килограмм мышц и красоты?
Не вмешивался, наблюдал за лицом Наны, а оно было просто отдельным видом искусства в этот миг. Она оценивающе оглядела блестящий ирокез Иштвана, мазнула взглядом по его замызганной толстовке, цепи висящей на дырявых штанах, ботинках со шнурками разного цвета..