– Не интересно.
– Лжешь, Нана.
Я бросила взгляд в салон. Дора, Джулс и Лаура даже не смотрели в нашу сторону, обсуждали что-то, показывали друг другу картинки на видеофонах. Смеялись.
Взяла волю в кулак и снова обратила взор на своего мучителя.
– Это лишь праздное любопытство, Винсент. Да, мне интересно, как целоваться, есть и разговаривать с этой штукой. Не выливается ли вода у тебя изо рта, когда ты пьешь. Не пытаются ли сороки вырвать ее прямо из губы. Много вопросов, и поцелуи далеко не на первом месте.
Улыбается, и я физически эту улыбку чувствую, как близко мы друг от друга. Достаточно небольшой кочки на дороге, и я уже не так верна своему преподавателю. Смущает лишь последнее замечание Винса о Флориане. Могу ли назвать возлюбленным того, кого люблю молча и безответно?
Фургончик, наконец, затормозил, и Вестерхольт лишь слегка коснулся своей серьгой моих губ, как у меня мгновенно запульсировало в ушах, словно я нырнула на самое дно глубокого озера.
Все начали собираться, а я сидела как утопленница. Не дышала, а только слегка покачивалась, словно на волнах. Это уже считается за измену моему Флориану, или пока нет? Да что со мной?
– Винни, вы там идете?
Я первой попыталась подняться с места, но Винсент рывком усадил меня обратно.
– Пять минут, Лас. Начинайте проверку звука без нас. Мне надо показать курочке пару приемов, мы вас сейчас догоним.
Нет-нет-нет. Я не останусь с ним наедине. Куда все?
Представительницы фан клуба спорить не стали и покинули салон. Марко забрал свой синтезатор, а Ласло вытащил чехлы с тарелками и свою потрепанную педаль из-под сидений.
– Пять минут, Винни. У нас новый басист, мы с Виви-то лажали как не в себя, а тут будет полнейшая катастрофа.
Вестерхольт даже не повернулся к Ласло, буравил меня своими жуткими глазами:
– Не будет никаких проблем, просто свали уже.
Сглотнула. Я в незнакомом месте, наедине с моим самым ненавистным человеком во всех двух королевствах. Что может пойти не так?
Вестерхольт, наконец, поднялся с места. Слава Великим Музам, поцелуев не будет. Я даже вздохнула с облегчением. Но недолго я радовалась. Винс положил руку на свой ремень и начал деловито греметь массивной пряжкой, пока она не поддалась, и его штаны не повисли на бедрах, держать только на одном честном слове.
Ладно, я передумала. Лучше поцелуи.
– Пять минут, Вестерхольт? Все настолько плохо?