Хотя ради справедливости требовалось признать, что наверняка со стороны это действительно выглядело смешно. Заря покачивалась в воздухе, набирая высоту. Я слышала, что даже на лошадях всадники вынуждены подстраиваться под движения животного, но мне никак не удавалось поймать ритм. Меня хаотично болтало туда-сюда, как яйца для омлета в миске повара Мабона. Если бы не страховка и ректорская хватка, валяться бы мне уже давно на мостовой кверху лапками.
Подумав об этом, я глянула вниз – и едва сдержала новый визг ужаса. Земля стремительно уходила из-под ног. С каждым мгновением падение становилось все более опасным. Вот под нами показалась черепичная крыша учебного корпуса, а вот под сапожками мелькнула и верхушка Библиотечной башни. На площади остались маленькие-маленькие человечки, отсюда казавшиеся игрушечными.
В животе от мысли, что будет, если ляпнуться с такой высоты, все перевернулось. Мне пришлось отцепить одну ладонь и закрыть ею рот, чтобы не орать. Никто из студентов не визжал и не кричал. Ну и что, что у меня, в отличие от них, первый полет? Позориться не хотелось, поэтому я прикусила палец и на всякий случай зажмурила глаза.
Когда я их вновь открыла, мы уже поднялись над Туманным венцом и летели на северо-восток, в сторону Мавеннара. В мысли даже и без ментальной связи пробивалось недовольство Зари – я слишком сильно дергала ее за перья в попытках не упасть.
– Можешь отпустить, – сказал ректор. – Тебя держат ремни.
– Н-не м-могу, – процедила я, старательно избегая смотреть вниз.
Освальт снова засмеялся.
– Не бойся. Самое страшное позади.
Я опять зажмурилась, чуть-чуть опустила голову и осторожно приоткрыла один глаз. Затем выдохнула и распахнула уже второй.
Ректор не обманул. По лицу хлестал ветер, наверху было гораздо холоднее, чем на Орлиной Голове, зато какой отсюда открывался вид!
Теперь я понимала, откуда взялась фраза «раскинулся как на ладони». С высоты грифоньего полета Вайль казался таким крошечным, что полностью поместился бы в руке. Речка, текущая по долине и между горами, превратилась в ниточку – не хуже паутинок ментальной связи, только серебристая, а не золотая. Из многих труб шел дым, но здесь его запах совсем не чувствовался – только морозная свежесть. Дышать было сложно, даже невзирая на то что я привыкла к особому разреженному воздуху на Облачных вершинах.
Скоро появился краешек еще одного городка, притаившегося между горами. Я восторженно охнула – а вон и постоялый двор, в котором мне пришлось остановиться на ночевку несколько месяцев назад, когда я ехала наниматься на работу!
– Здорово, правда? – спросил ректор.
Я задрала голову, увидела его улыбку и сразу приняла серьезный вид. Выгляжу, наверное, как наивная простолюдинка… Коей, собственно, и являюсь, хм.
Освальт опять рассмеялся. Вот хохотун! И не скажешь по нему.
– Эйри, в небе не принято скрывать свои чувства. Если хочешь – покричи, никто не осудит. Здесь одна душа на всех.
И он сам издал такой громкий ликующий клич, что у меня чуть не заложило уши. Сзади вдруг грянули студенты – каждый на свой лад, а грифоны им вторили клекотом. Я в восторге обернулась. Оказывается, мы летели клином – ректор впереди, затем четвертый курс, следом третий, замыкали преподаватели. Коллар, видимо, был где-то в хвосте, потому я его не видела – очень уж далеко мы растянулись.
«Ох-ох-ох, – заныл в голове знакомый голос. – Вы все радуетесь, а некоторым, между прочим, тяжело! Надо было не подтрунивать над Гордецом, а тренироваться с ним вместе…»
Заря неожиданно вскинула голову и насмешливо заклекотала. Откуда-то сзади послышался едва слышный ответ, больше похожий на кряканье. Заря забулькала, хихикая.
«Выдерни-ка этой высокомерной грифонице парочку перьев, – возмутился Кусачка. – Чего она обзывается?»
ebooksa