– А с той стороны не авиарий? – засомневался третий и зловеще добавил: – Там грифон днем и ночью сетку рвет…
– Уже несколько лет рвет, – беспечно объявил второй, видимо, работавший в академии дольше всех. – Новый архей только сегодня утром плетения магии на авиарии обновлял. Я сам видел, как он там ходил вокруг и руками водил в воздухе.
– Может, зарядку делал, – проворчал первый. – Много ли ты в магии соображаешь?
– Да я сам слышал, как он ходил на днях к ректору жаловаться, что плетения на авиарии еле-еле держатся и что преподаватели запустили защиту, – обиделся тот. – Вот, наверное, его и отправили дела в порядок приводить.
Рабочие прошли мимо, и голоса стихли. Я с облегчением выдохнула, но слова второго слуги породили легкое беспокойство в глубине души.
Вроде бы в интересе архея к авиарию ничего удивительного не было. Если такой вредный грифон, как Кусачка, вырвется наружу, мало никому не покажется, поэтому обновление магической защиты – задача, без сомнений, важная.
Только вдруг Коллар на самом деле присматривался к Закату? Задуматься там было о чем. Несколько месяцев назад все дружно махнули рукой на грифоненка и сплавили его в клетку, чтобы он там тихо и незаметно умер. А он набирается сил, растет не по дням, а по часам, еще и хозяйкой обзавелся. Подозрительно? Конечно, подозрительно.
Впрочем, прямо сейчас передо мной лежала другая проблема, а об архее можно будет поразмышлять и завтра.
– За мной, – шепотом позвала я и потянула Уина к авиарию.
– Точно? – с сомнением уточнил он таким же тихим голосом.
С каждым мгновением мрак сгущался. Уже совсем перестало быть видно, что находится под ногами, а мы шли отнюдь не по мостовой, как раньше.
– Точно, – заверила я. – Видишь, впереди темнеет бок здания? Это авиарий. Обогнем его и вновь спустимся на дорогу, а потом уже к кухне. Если вернемся на дорогу сейчас, рабочие могут услышать, как ты с шумом продираешься через кусты. И теперь уже обязательно пойдут выяснять, что тут происходит.
На сей раз Уин колебался недолго.
– Веди. Если застукают, скажем, что ты хотела показать мне авиарий.
Мне это снова не очень понравилось – получалось, что вся вина будет на мне. Однако спорить я не стала и мнение свое придержала при себе.
Может, Уин всего лишь неудачно сформулировал мысль. Да и если нас не застукают, то вообще ничего говорить не придется.
Время поджимало, и мы торопливо зашагали к зданию впереди. На фоне горы нас не должны были заметить, поэтому больше мы не пригибались. В темноте за обувь цеплялись ползучие травы. Еще и ветер подул неприятный, куснув за руки осенним морозцем.
Я поежилась. Воодушевление от предстоящего веселья вместе с однокурсниками стремительно таяло. Как-то все неудачно начиналось. Еще и холод этот… Я уже слышала, что снег в горах выпадает рано и держится долго, а на некоторых вершинах и летом не сходит, но возникло странное ощущение неправильности. Что-то шло не так, как должно. И дело даже не в том, что мы чуть не попались рабочим.
Взгляд поднялся к небесам. Глупая затея – из-за вечно зависших над Орлиной Головой облаков звезд было не увидеть. Но мне вдруг будто пощечину дали. Я пораженно уставилась вверх.
Туманный венец Облачных вершин опустился еще ниже. В нем, словно проглоченные, пропали внутренние ворота, он полностью накрыл Львиную Голову и медленно сползал ниже по склону, почти догнав нас с Уином. А ведь вечер был ясным. И вдалеке еще получалось разобрать края чистого звездного неба. Не было никаких причин, почему туча начала окутывать всю гору, но это происходило.