Небесная академия. Ученица и наездник

Святые воды Фиреннэна, да этот упертый осел не слышит ничего, что ему говорят!

Оставалась слабая надежда, что он прислушается хотя бы к брату, который подскочил к нему и схватил за плечо.

– Мэйлир, ты что творишь! Отец тебе голову оторвет!

Тот, дернувшись, сбросил с себя руку Хита.

– Есть вещи и поважнее, – процедил он.

– Да что может быть важнее! – почти прокричал Хит.

Кое-кто из третьекурсников, вынужденных быть зрителями, покрутил пальцем у виска. За обучение приходилось выкладывать такие суммы, что большинству студентов и в голову не приходило, по какой причине можно на это плюнуть, когда ты уже на последнем курсе.

Мэйлир ничего не ответил, лишь крепче сжал челюсти. На красиво очерченных скулах заиграли желваки. Силвейн по-прежнему казался спокойным, даже безразличным. Он засунул руки в карманы, будто происходящее относилось не к нему, а к кому-то другому.

– Идите на площадку, – обернувшись, сказал преподаватель третьекурсникам. – Я вас догоню.

Студенты в этом явно сомневались, но перечить не стали и медленно, постоянно оглядываясь, зашагали по дорожке к Орлиной Голове. Тем временем Силвейн обратил строгий взгляд на нас.

– А вы чего без дела шатаетесь? Домашнего задания мало задали?

– Я брата не брошу! – пылко ответил Хит.

– И не надо. Наоборот, в красках можешь рассказать ему, что он подставляет не только себя, но и тебя, и всю свою семью. А вы, – Силвейн снова сверкнул на нас синими глазами, – идите, не задерживайтесь!

Его послушалась только Мади. Поколебавшись, следом за ней пошел к учебному корпусу, чтобы забрать учебники, Дилан. Остальные не тронулись с места.

Кроме меня. Я сделала шаг вперед, начиная подозревать, к какому исходу готовится попечитель.

– Господин Силвейн, вы ведь не собираетесь принять вызов? Вас же уволят!

– Вот именно, господин Силвейн, – неожиданно передразнил меня тоненьким голоском Мэйлир. – Вы же не сможете трахать двух девиц одновременно, если вас отсюда вышвырнут!

Резкое слово прозвучало как удар хлыста. Хоэл присвистнул, Брейт подался вперед, едва не вытягивая при этом уши, Бранвен ахнула. Мое сердце заколотилось так, что стало больно.

Но еще больше изменений произошло с Силвейном. От беспечности не осталось и следа. Он вытащил руки из карманов и вытянулся, как будто даже став выше, а глаза заполыхали синим пламенем.

– Молодой человек, что вы себе позволяете! – оборвала хама пожилая профессорша.