— Да, ваше высочество, — честно ответила я.
— Еще нет. Но можете им стать.
— Вам удобно? — поинтересовался Тайрин.
— Есть очевидная версия — вы кому-то насолили. А есть более правдоподобная — кто-то хочет нас с вами рассорить. Мой отец не подарок, да и у вашего, насколько я слышал, характер своеобразный. Скандал между нами фактически будет означать очередной виток ненависти между двумя нашими государствами. Война как таковая может и не начаться, но это обязательно ударит по торговым отношениям и ослабит положение моего отца на троне, — он скривился. — Мы с вашим народом говорим на одном языке, пользуемся одним и тем же алфавитом, но как только доходит до дележки земель, наши отцы как будто превращаются в бешеных собак, готовых рвать друг другу глотки.
«М-да», — пронеслось в моих мыслях, когда кресло отъехало в лучшем случае на полпальца.
В глазах опять потемнело. На сей раз настолько резко, что я покачнулась. В животе набухало отвратительное ощущение зияющей пустоты, которая грозилась поглотить все внутренности. Горло сдавило. Да что же такое…
Принц сидел за столом и что-то писал. При виде меня он сразу отложил перо.
Вопрос принца отвлек меня от раздумий. Я улыбнулась и с благодарностью приняла стеклянный бокал, наполненный густо-алой жидкостью, но пить пока не стала. С языка и так пока не ушел привкус того пойла, которое я отхлебнула в спальне.
— Не волнуйтесь, я могу это понять. Ведь я…
Я все же села, скинула туфли, плащ и устроилась на постели поудобнее.
— Нет-нет, — бодро ответила я. — И так прекрасно!
Тайрин с неожиданной искренностью улыбнулся.
Это было сказано таким тоном, что у меня отпало желание задавать дальнейшие вопросы. По крайней мере, со мной поделились тем, что известно, а это неплохо. Правда, к тому моменту, как принц разберется с убийцей, я могу быть уже мертва.
— Да, на публике. Для близких людей это не обязательно. Согласитесь, было бы странно, если бы дети называли своих родителей исключительно по титулам?
— Ах, вот что, — принц смущенно откашлялся и вернулся в кресло. — Я… э… могу чем-нибудь помочь?
Сначала меня встретил не кабинет, а небольшое помещение с невысокими бархатными сиденьями. Приемная, видимо. На Севере таких никогда не строили. В доме был всего один большой зал, где проводились и пиршества, и господские суды, и прием гостей. Я с тоской вспомнила длинные столы, деревянные скамьи, отцовское кресло-трон и наши яркие знамена. А тут — кабинетик…
— Это вы должны меня простить. Боюсь, я составил о себе неправильное впечатление, когда сначала сбежал с постоялого двора, а потом не оказал вам достойный прием в замке. Я как раз собирался извиниться перед вами за это.
Я ожидала какой угодно реакции — одергивания, недоумения, даже злости. В конце концов, я ляпнула действительно потрясающую глупость. Однако принц, запрокинув голову, рассмеялся.
— И кто заказчик, вы, конечно, тоже не знаете, — горько подытожила я.
— Знаете, Элия, чем дальше, тем больше мне нравится ваш северный нрав. Я был знаком со многими вашими сородичами, встречался даже с вашим отцом десять лет назад на подписании мира. Но то мужчины, а северянок я почти не видел и гадал, какой вы будете. Широкоплечей, с боевым топором в руках, ругающейся хуже докеров на речной пристани? Или, наоборот, замкнутой, такой же чувственной, как кусок льда? А вы предстали передо мной хрупкой и в то же время отважной девушкой, которая после боя вышла мне навстречу, как хозяйка положения. Вы настолько добры, что вступились сегодня за демона. А теперь с совершенно спокойным видом отпускаете скабрезные шуточки. Любая придворная дама в страхе показаться мне неженственной скорее откусила бы себе язык, чем осмелилась такое произнести. Но мне нравятся эти свобода и человечность. Королевскому двору их не хватает.