- Настя, картошка готова? - прервал размышления оборотень.
Протянула разложенную на лопухах, вымытую в ледяной воде ручья, картошку. Оборотень покидал её в котелок и присыпал пахучим порошком.
- Это что? - подозрительно поинтересовалась я.
- Ты о чём?
- Чего ты в картошку насыпал?
Павел посмотрел на котелок, на меня и заглянул в котелок. Так и знала! Он даже не думает, что делает, окончательно отключился от реальности. Оборотень зачерпнул ложку варева, принюхался. Вот здорово будет, если после целого дня всухомятку, придётся сейчас хлебушком обойтись.
- Всё в порядке. Тебе это не повредит, разве что вкус необычным покажется. Прости, я по привычке.
- Может, разъяснишь, - проговорила я.
Нет, усталость усталостью, а есть всякую странную гадость я не согласная. Ещё не известно, чем это обернуться может.
- Это травяной сбор для поддержания сил. Мы его всегда берём в дорогу.
- Мы, это оборотни?
Павел кивнул, пробуя получившееся блюдо.
- А на меня как подействует?
- Да нормально, - раздражённо подул на горячую ложку парень.
Мирлис сунулся под руку, и Павел едва не перевернул горячее варево на любопытный нос. Рыжий отскочил и с обиженной миной устроился поближе ко мне, вероятно, внушала меньше опасений. Вообще же весь день он старался держаться подальше, даже ехать предпочел с Павлом, мотивируя это моей усталостью.
Кстати, в отличие от рыжего, ни Прибой, ни волки, сторониться меня не стали. Скорее даже наоборот. Поступь Прибоя стала, кажется, ещё мягче, а волки следовали поблизости неотступно. Стоило спешиться, чей-нибудь тёплый бок тут же оказывался рядом, согревая и успокаивая. Появилось чувство безопасности, которого до сих пор не испытывала. От стаи до происшествия исходило недовольство, похоже, их принудили бросить более важные дела и сопровождать меня. А теперь недовольство растаяло и стая идёт если не с удовольствием, то по собственной воле. Бред, конечно, но приятно так думать.
Машинально поглаживая прижавшегося ко мне волка, наблюдала, как Павел ещё несколько раз пробовал из котелка, потом достал деревянные миски и разложил в них варево.
Мирлис, как всегда, не дожидаясь пока еда остынет, начал, обжигаясь, есть. Я присмотрелась к приятелю. До сих пор не обращала внимания, а он похудел.
Чёрный нос сунулся в предназначенную мне миску, тут же раздалось фырканье. Засмеявшись, легонько шлёпнула по волчьему лбу.
- Нос не сожги, любопытный.