Полутона

Откинувшись в мягком кожаном кресле, он потер лицо. Ощущение, будто ему в глаза песка насыпали.

Нужно выпить кофе. Срочно. От рези в глазах это не спасет, но обязательно вдохновит его на новые свершения.

Что и говорить, к этому часу народу в Департаменте поубавилось. Столовая и вовсе оказалась пустой. Почти пустой. У кофемашины – его вожделенной цели – стояла кареглазая шатенка с идеально гладким и ровным каре. Меган Броуди, старший инспектор Департамента.

Она любила элегантные платья чуть выше колен, которые превосходно облегали ее стройную фигуру, светлые цвета и минимум украшений и макияжа. Сегодня на ней, однако, был строгий и, конечно, идеально отглаженный брючный костюм. Не красавица, но ухоженная и ладная, Меган была отличной и остроумной собеседницей.

Ей было около тридцати (как большинство женщин, свой истинный возраст она предпочитала не называть), однако ее уже считали профессионалом и фанатом своего дела. Одни ею восхищались, другие пытались нацепить ярлыки вроде «старой девы», «железной леди» или «волка-одиночки». Про таких, как она, говорят, что они замужем за работой. Потому совсем не удивительно, что в погруженной в полумрак столовой Ник встретил именно ее.

– Душу готов продать за кофе, – подходя ближе, признался он.

Меган, улыбнувшись, чуть склонила голову набок.

– Если бы я знала, что тебя так легко купить, я бы обязательно этим воспользовалась.

Ник рассмеялся без тени смущения.

– Что ж, теперь в твоих руках грозное оружие. Будь с ним аккуратна.

Говорить с ней было… легко. Приятно. В последнее время они неожиданно сблизились. Изредка (из-за большой загруженности обоих) даже ходили в «Асковай», чтобы выпить вишневого пива и поболтать – о чем угодно, только не об отступниках, полуночных чарах, жертвоприношениях и ритуальных убийствах. Всего этого им с лихвой хватало и в рабочие часы.

И все же что-то мешало Нику видеть в Меган кого-то большего, нежели просто коллегу. Они ограничивались лишь ненавязчивым флиртом и шутливыми перебранками.

Они налили по кружке кофе и замерли у окна. Отсюда открывался раздражающий своим ослепительным блеском вид на «стеклянное сердце» Кенгьюбери – вырастающие на горизонте высотки. Ник и сам не знал, отчего они вызывают у него такую неприязнь. Может, в нем говорила зависть от понимания, что сам в таком месте он никогда жить не будет?

Он фыркнул прямо в чашку. Глупости. Ему и в своей холостяцкой берлоге вполне неплохо живется. Особенно если приходить туда исключительно для того, чтобы принять душ и переночевать, а после с самого утра помчаться на работу.

– Обожаю, когда ты беседуешь сам с собой, – посмеиваясь, сказала Меган. – У тебя в этот момент такое глупое выражение лица…

– Эй, мое лицо по определению не может быть глупым. Мужественным и очаровательным – да. Еще чуточку смазливым.

Ладно, Ник и сам прекрасно знал, что не смазлив, разве что… достаточно привлекателен. И вообще порой выглядит как мальчишка, как какой-то неоперившийся юнец. Особенно когда улыбается. Потому он так старательно приглаживал волосы, отутюживал брюки и придирчиво выбирал пальто, чтобы щегольским видом прибавить себе пару-тройку лет.

Меган улыбалась, попивая кофе. Ник пригубил свой и зажмурился от удовольствия.

– Ник… – Она посерьезнела. – Я слышала, что случилось. Собственно, весь Департамент слышал.

– То есть я знаменитость? – воодушевился он.