Я сдался. Язык работал отдельно от мозгов. Хотя – каких же, на фиг, мозгов?
– Информацию – какую, секретную? Или не помните?
– …нет… помню… н-не, не служебную… это… об человечестве. Всё, что знаю… я не знаю, что они считали…
– А потом? – главный слушал с живейшим интересом.
Ещё бы! Живой идиот перед глазами. Да по мне ж любой психиатр докторскую враз напишет!
– …и вернули в квартиру… сказали, что наутро я себя буду чувствовать велико... леп-пно… – и тут я осёкся.
Неожиданно я ОЩУТИЛ, что язык вновь повинуется мне и только мне. Но после всего сказанного я уже ничего говорить не мог.
– И как вы себя чувствуете?
Я молчал. Больше ничего не оставалось. Зам главного инженера. ВрИО. «Каста».
Главный потянулся к селектору и нажал кнопку. Ну да… сейчас придут два здоровенных лейтенанта, Олег Гавриленко и Серёга Клютов. Свяжут.
– Автопарк!
Во… уж и машину вызывает… Пиз-дец.
Я НЕ ХОТЕЛ ЭТОГО ГОВОРИТЬ!!!!! Я ПРОСТО НАЖРАЛСЯ ВЧЕРА!
Я молчал. Обречённо.
– Автопарк! Полста девятый уазик – на КПП базы, – и, отпустив руку с кнопки: – Вот что, Ю-Ю. Деньги у вас есть?
Деньги?! В смысле? О чём это он?
– Т-так точно…
– Значит, так: сейчас машина будет, едете домой, по пути покупаете маленькую – слышите? маленькую! – водки и три литра пива. И больше – ни капли. Сперва пиво и доклад в Академию Наук, в Главное Управление Уфологии. Телефон знаете?
– Н-никак нет… – я стоял, набычившись.
– Ноль-девять, они там скажут. Потом водочки. Прийти в себя и не выходить. А завтра – в наглаженной рубашке, с начищенными туфлями – и без опозданий. 8ГДОМ должны уйти с ближайшей почтой.