Макароны по-флотски

22
18
20
22
24
26
28
30

– Принёс? Давай!

Что дальше? А дальше – неописуемое буйство духов и танец на барабане.

Ладно, хватит. Лучше уж про что-нибудь сладенькое...

НЕ РАСЕФАЙ!

Это мне мой папа рассказывал. Он, в отличие от меня, дослужился до капитана аж первого ранга и кавалера ордена «За службу Родине». Сыну повезло меньше: сын присягал Родине, а в 1994 году вместо Родины появилось Отечество...

В те времена, когда папа командовал кораблём, слова «офицерская честь» ещё не вызывали повального недоумения; ордена давали не только штабным, и вообще флаг был другой. Да нет, лично я ничего против Андреевского флага, в принципе, не имею. Просто я ему не присягал… Но к рассказу это никакого отношения не имеет. Я всего лишь хочу сказать, что это было достаточно давно, когда ещё были живыми старые артиллерийские крейсера проекта 68-бис, в чьих душных кубриках потерял свою военно-морскую невинность не один нынешний адмирал.

Попал как-то раз мой папа да во состав одной флотской комиссии, которая ездила по кораблям и проверяла всё подряд, в том числе и антитравматизм личного состава. Как раз примерно в те времена родился этот мозгодробительный термин – «электропожаровзрывобе-

зопасность». Ездили они, значит, ездили, да и оказались в небезызвестном Тихасе, где флагманом 10-й оперативной эскадры тогда был славный крейсер «Адмирал Сенявин». Тот самый, который уже практически не плавал и торчал, привязанный верёвками к стенке, потому что на нём во время помпезных стрельб произошёл взрыв в одной из носовых башен главного калибра, унеся тридцать семь жизней... 1978 год, многие помнят. А комиссия та была примерно годом раньше того взрыва, где-то так.

Заходят они – то есть комиссия – в одну из этих самых башен, а там такой вот кукольный театр: полумрак, свет вырублен, и какой-то ниже среднего роста краснофлотец из родственников Улугбека (а может, Дерсу Узала) старательно встав на цыпочки, на ощупь копается отвёрткой в висящем над ним жёлтом распределительном щите с пугающе красным трафаретом «~380 в». Конечно же, никакого резинового коврика, никаких перчаток, галош диэлектрических... И мурлычет под нос какое-то своё «в краю монголий плещет море» по типу «что вижу, то пою», хотя ни хрена он там в полумраке, конечно, не видит.

Допеть ему не дали, кинулись втроём, отшвырнули от щита, пока не убило к чертям собачьим. Отдышались и спрашивают:

– Ты, чудо природы! Тебя что, трах-тибидох, не учили ничему?!

– Усили...

– Кто тебя учил, кто?

– Сталсына пелвой статьи усил...

– Чему? Чему он тебя учил, дитя луноликое? Это ж тебе не олень и не северное сияние, это ж триста восемьдесят вольт, тит твою в клюз, так звезданёт – одни подошвы останутся!.. Старшину сюда!

Через три минуты прибывает старшина-артиллерист, румяный белобрысый верзила с типично рязанской физиономией.

– Учил этого балбеса?

– Так точно, учил.

– Зачёты сданы?

– Так точно.