Разумеется, абсолютное большинство посвящаемых от пешего похода отказывались. Максимум через двести метров пути, после которых наступало просветление: что-то тут не так, ибо не могут вот так вот запросто отпустить в опасные и дикие камчатские марафоны человека одного, к тому же не знающего точной дороги, при этом сами ни к каким бабам почему-то не идут.
А этот рванул, как гвардейский танк на остров Пасхи. Глаза навыкате, «бабы! бабы! бабы» – и попёр, попёр, попёр. В гору.
Там сначала дорога, накатанная АТСкой, я уже говорил. Вот по ней мичман Вовочка и устремил себя в мифическую Чулковку. Помчался к придуманным бабам, только мох и камушки из-под копыт.
Мужики постояли, поржали, по ляжкам себя похлопали, оценили напор, удовлетворённо покивали головами да и запустили мотор тягача – чтобы догнать его, уже практически посвящённого, и чтобы расколоться, насладиться эффектом, ещё поржать и всем вместе отправиться обратно.
Рванули вперёд на второй, проехали метров восемьсот и подивились тому, как далеко он уже успел ушуршать. Вновь зарычали мотором, загремели гусеницами и нагнали.
– Слышь, – говорят ему, – тпру, мы пошутили.
– Насчёт чего пошутили? – это Вовочка весело спрашивает, не переставая размашисто шагать (там же бабы!).
– Насчёт баб, – отвечает Серёга, командир взвода обеспечения.
– Чо гоните, – отвечает и нормально чешет дальше.
И вот так – топ-топ-топ, дыр-дыр-дыр – он с сидором за спиной и с ружьём на шее, и мужики на АТСе рядом, и плевал он на увещевания и разъяснения. Лёша ему орёт, по лбу (по своему, конечно) стучит:
– Стой!!! Шутка это, понимаешь?! Шутка юмора такая!
Никакого КПД.
И тут до мужиков дошло, что этот не такой, как все, этот не остановится. Этот будет чесать вперёд и делать собой просеку в кедраче и ольшанике до самого «рыбзавода». Или погибнет на пути (что вероятнее), и в связи с этим одиночное боевое учение надо прекращать.
Газанули, обогнали его и перегородили тягачом дорогу, которая, между прочим, через какое-то время уже закончится и упрётся в кедрач; спрыгнули, схватили с трёх сторон и первым делом отобрали ружьё (превентивная мера, чтобы при выплёскивании эмоций не стрельнул).
И только оставшись без ружья, он вдруг поверил и всё понял.
И жизнь тут же потеряла смысл.
Потому что без цели – это не жизнь.
Мужикам даже стыдно стало. Ну... чуть-чуть так стыдно, самую малость. Ведь у обитателей Шипунского полуострова всё было не так, как у цивилизованных людей с их надуманными представлениями обо всём.
А в бухте Железной, само собой, нет никакого рыбзавода, и никогда не было. И не будет. И голодных тёток там тоже нет. Там сейчас только старые и ржавые ракетные контейнера в два ряда, потому что, как уже было сказано, на горной гряде, отделяющей Железку от бухты Моржовой, стоял зенитно-ракетный дивизион, свёрнутый где-то в конце девяностых. Не удивлюсь, если с него вот так же в шутку отправляли холостяков в соседнюю бухту Большая Медвежка. А то и на Шипун, который мыс на одноимённом полуострове.
БАЙКА ПРО ПЛАВУЧУЮ ЖЕЛЕЗЯКУ
ebooksa