— Я думаю о себе то же самое, стоя под проливным дождем. Пойдем, Дэйзи.
Они поднялись на лифте на третий этаж. Секретарша и помощница Адама все еще были на обеде, в приемной было темно и тихо. Адам включил свет в холле, затем прошел в свой кабинет, повесил на старомодную бронзовую вешалку промокший твидовый пиджак.
— Садись, Дэйзи. Ты прелестно выглядишь. Как Джим?
— Хорошо.
— Небось делает что-нибудь новенькое?
— Нет, переделывает для прихожей старый столик с инкрустацией.
— Где это он его ухватил?
— Его оставили вместе со всяким хламом бывшие хозяева дома, который он купил. Думаю, они понятия не имели, что это такое, его неоднократно перекрашивали. Джим насчитал десять слоев.
Она прекрасно понимала, что весь этот разговор был частью его техники — сначала заставить ее говорить о нормальных вещах, отвлеченных предметах, и она, поморщившись внутренне, подумала, прием срабатывает: словно он капнул несколько капель масла в нужные места, и колеса закрутились. Она рассказала ему про свой сон. Потоки дождя ударяли в окна, но Дэйзи видела себя вместе с Принцем на залитом солнцем пляже.
Адам слушал, откинувшись на спинку стула; время от времени он моргал. Это было единственным внешним проявлением реакции на ее слова. Внутри он испытывал удивление, но не от ее сна, а от того, как она передавала его содержание, спокойно и без эмоций, словно описывала не фантазию, порожденную собственным сознанием, а цепь связанных между собой событий, имевших место в действительности.
Она закончила рассказ описанием дат на могильной плите:
— 13 ноября 1930 года — 2 декабря 1955 года. День моего рождения и день моей смерти.
Он угрюмо хмыкнул и наклонился к ней, стул жалобно заскрипел под его килограммами.
— Я не психиатр. Я не умею разгадывать сны.
— Я и не прошу тебя это делать. Объяснения не нужны. Все и так ясно. Второго декабря 1955 года со мной случилось что-то ужасное, повлекшее за собой мою смерть. Я была убита психически.
«Психическое убийство, — подумал Адам. — Вот теперь я услышал все до конца. Черт бы побрал эту дуру, которой нечем заняться. Она накличет своими снами беду на себя и на всех нас…»
— Ты и впрямь в это веришь, Дэйзи?
— Да.
— Хорошо. Предположим, в этот день действительно произошла какая-то катастрофа, почему же ты не помнишь, что это было?
— Я пытаюсь. Именно по этой причине я хотела с тобой поговорить. Мне необходимо вспомнить. Я должна восстановить события всего этого дня.