Женщина не дала ему договорить, подняв заплаканные глаза:
– Сыночка… Себя не погуби…
– Не погублю, – пообещал Улыбка и после паузы спросил: – Теть Варь, а можно я к вам в гости девочку маленькую привезу, лет пяти? На несколько дней?
Ночи стали прохладными. Сентябрь шел на убыль, осень вовсю заявляла о себе. Улыбка выбрался из салона, поприседал, разминая ноги. Воздух был пронзительно свеж, словно его прокварцевали бактерицидной лампой. Улыбка родился и до девяти лет жил на Крайнем Севере. Долгими зимами, два-три раза в неделю, в детском садике на малышей надевали темные очки и загоняли в помещение с сиреневой лампой. Карапузы стояли кругом, насыщаясь искусственным солнечным светом. Улыбка до сих пор помнил маняще едкий запах безупречной чистоты…
В кармане брюк звякнул мобильный. Сестра прислала sms:
«Кошку покормила и погладила. Где шляешься?»
Он улыбнулся и быстро набрал ответ:
«Спасибо, сис. Грешу».
То, что сегодняшний день будет крайне напряженным, Улыбка знал еще вчера. Поэтому и попросил сестру приглядеть за Матильдой. У кошки не самый легкий характер, ее не следует надолго оставлять без внимания.
Парень усмехнулся: на фоне его бескомпромиссного плана беспокойство о кошке выглядит довольно странно. С другой стороны, кошки не расстреливают невинных людей, а значит, не заслуживают кары.
Он нырнул обратно в машину, открыл бардачок и достал пистолет. Матовая поверхность ствола сверкнула в тусклом свете лампочки. Друг Толька любил изображать миротворца и частенько каламбурил: «Не всего в жизни можно добиться кулаками. Иногда приходится брать в руки оружие».
Улыбка решил: завершив начатое дело, обязательно слетает на Север, как давно мечтал. Он плохо помнил город, в котором родился, но очень хорошо представлял себе родной дом.
Две комнаты. Первая – проходная, с зеленой дорожкой и высоченным массивным шифоньером, на который было здорово забираться и следить за происходящим с высоты, то и дело стукаясь макушкой о потолок и вымазывая волосы известкой. Иногда родителям приходилось оставлять маленького сына одного на несколько часов: в пургу садики закрывались, пропускать работу не всегда получалось, вот и прибегали к крайним мерам. Улыбка хоть и не любил коротать время в одиночестве, но с неизбежным смирялся быстро. Страшных монстров в доме не водилось – это малыш уяснил еще года в три. Но вот крысы – огромные и наглые, размером с кошку, – всерьез беспокоили. Позже, почти перед самым переездом, кто-то посоветовал родителям завести фретку и выпустить в подпол. Хищный зверек передавил грызунов за считаные дни. Но до тех пор мальчик брал подушку, залезал на шкаф и устраивался в относительном комфорте и безопасности. Карабкаться по гладким вертикальным поверхностям крысы не умели. Когда отец или мать возвращались, Улыбка прыгал с шифоньера прямо на диван. Было страшновато, но весело. От таких прыжков диван со временем заметно продавился.
Вторая комната – большая, с красным паласом и огромным, во всю стену, пестрым персидским ковром. Комната была светлая и уютная. Детская кровать стояла в углу возле одного из окон, и при желании с кровати можно было перебраться на подоконник и вылезти в маленькую форточку на улицу. Мама не одобряла таких приключений, но Улыбка дожидался, когда она отворачивалась, тихонько стягивал из коридора зимние сапоги и выбирался на улицу, чтобы с восторгом обежать дом и зайти в дверь как ни в чем не бывало. Иногда получалось сделать два, а то и три круга, прежде чем вечно занятая мама замечала его баловство.
Когда семья покидала город, их дом подлежал сносу – в том месте планировали прокладывать теплотрассу. Пару лет назад Улыбка посмотрел снимки со спутника в Интернете и отыскал невредимый дом. Теплотрассу то ли сдвинули, то ли решили не проводить. Так или иначе, а дом уцелел. Соседние строения развалились от ветхости или были снесены, а старый одинокий дом продолжал стоять, будто нарочно дожидался прежнего хозяина, чтобы с ним попрощаться.
Каждый год Улыбка давал зарок, что непременно слетает на Север, хотя бы на несколько дней, чтобы познакомиться с городом детства и пройтись по родной улице. Но постоянно возникали обстоятельства, из-за которых поездка откладывалась. Незадолго до того дня, как Тольки не стало, Улыбка купил билеты. Собирался нагрянуть в городок в январе – в самый суровый и снежный месяц, когда температура опускалась до минус тридцати, а то и сорока градусов. Договорился на работе о краткосрочном отпуске, подготовил теплый пуховик и ботинки – без хорошей зимней одежды на Крайнем Севере долго не протянешь. Выбрал недорогую гостиницу, выписал на листок местные достопримечательности. Тольке похвастался. Тот велел фотографировать все на своем пути.
– Очень интересно поглядеть, где такие суровые парни рождаются.
Они встретились после работы в спортбаре перед самым Новым годом выпить по бокалу пива и поздравить друг друга.
– А мне интересно, живет ли кто-то в моем доме или он уже давно необитаем и неприкаян, – ответил Улыбка. – В первом случае придется заготовить трогательную речь, чтобы меня впустили внутрь на пять минут, поностальгировать. И ведь я понимаю, что нет там уже ни красного ковра, ни высокого шкафа… А все равно тянет посмотреть.
– Это нормально, – ободрил его Толька, сделав приличный глоток пива. – Детские воспоминания – самые сильные. Ты вот дом вспоминаешь. А я – дорогу до школы. Помню, проходил я одно место, где постоянно метались ласточки – низко-низко. Говорят, если птицы низко летают – к дождю. Но я тебе зуб даю, эти сумасшедшие ласточки кружили над самой землей вне зависимости от погоды.
ebooksa