Статист

— Так найди его и доложи, что у нас ЧП! — раздражённо крикнул Роман. — Срочно найди! Я буду ждать у рации.

— А что случилось? — недовольно спросил Куки. Его явно оскорбил тон какого-то телохранителя, стоящего, как ему казалось, гораздо ниже рангом в иерархии службы безопасности.

— Не твоё собачье дело! — ещё более сердито рявкнул Криницын. — Делай, что тебе говорят, без лишних вопросов. Всё! До связи.

К Роману подошёл Александр и доложил, что вертолёт скоро будет и что просили обозначить площадку для посадки.

— Хорошо. Давай сделаем вот что. Перенесём босса в машину и аккуратно вывезем на холм, где есть ровная площадка без деревьев. Там пилоту несложно будет нас заметить, и машину посадить не составит труда. Неплохо было бы…

Он не успел договорить — запищала рация, и Роман, прежде чем ответить, сказал коллеге:

— Ладно, несите Давида, а я пока переговорю с шефом. — Затем он нажал кнопку приёма на рации и, услышав голос Анатолия, доложил: — Босс тяжело ранен. Пуля вошла рядом с сердцем. Оказали первую помощь. Ждём вертолёт с реанимационной группой.

На короткий доклад ответа долго не было. В наушниках было слышно только тяжёлое дыхание и лёгкое фоновое шипение.

— Шеф, ты меня слышишь? — нарушил затянувшуюся паузу Криницын.

Наконец Анатолий отозвался:

— Ты сам как?

— Я в порядке.

— Шансы у Давида есть?

— Я не врач, но видеть доводилось людей, выживших после такого ранения.

— Полицию вызвали?

— Да.

— Я сейчас тоже приеду. Больше никакой информации по каналам связи никому не давать.

Анатолий ещё что-то говорил, но Роман его не расслышал из-за криков его подчинённых, которые уже были рядом с машиной. Повернув голову на крики, он увидел забрызганное кровью лицо Александра и глаза, полные ужаса. Выскочив из машины, Криницын обнаружил жуткую картину. Тело Гриневского с развороченной головой мешком лежало на земле, все трое охранников были испачканы кровью и мозгами своего босса, с Александром случилась настоящая истерика — он истошно кричал и размазывал по лицу чужие останки. Отвесив охраннику пару чувствительных пощёчин, Роман крикнул ему чуть ли не в самое ухо:

— Успокойся, Саша! Успокойся! — И, постепенно переходя на более спокойный, даже ласковый тон, Криницын продолжил выводить коллегу из тяжёлого психического состояния: — Всё нормально, Саша, всё хорошо. Ты не ранен, с тобой всё в порядке. Давай-ка отойдём в сторонку. А вы, ребята, прикройте Давида. Ему уже ничем не поможешь. А ты, Саша, ещё молодой, тебе надо жить, детей растить, жену любить.

Он отвёл за машину внезапно притихшего Александра, усадил его на камень и ещё несколько минут пытался внушить подопечному, что жизнь продолжается, несмотря на такие неприятности, как гибель охраняемого лица.