— Ну, давай чуть-чуть. До сорока, не больше. Приказ, конечно, тупой, и сама идея завиральная. Но куда деваться, судьба у нас такая. Регистратор все фиксирует, «маячок» сигнализирует. Хорошо, хоть звук отключили, а то и поболтать бы не пришлось… — вздохнул «отдыхающий» на заднем сиденье лейтенант Губаш, сотрудник Глазовского отдела полиции.
Неожиданно его рация ожила.
— Губаш, доложите обстановку, — потребовал дежурный по отделу.
— Да все нормалек, — отозвался сотрудник. — Едем, наслаждаемся. Готовьте молоко за вредность.
— Получите отгул, не больше. И то за свой счет, — буркнул дежурный.
Патрульная смена ППС сидела на «стреме» в отделе уже вторую ночь, готовая вылететь по первому зову. Все участвующие в операции прекрасно понимали, что скорее всего ничего не произойдет, невелик шанс, что бандиты клюнут «на живца», но противодействовать непродуманным приказам пока не научились.
— Удачи вам, — напутствовал дежурный. — И сами выходите на связь, не заставляйте нас это делать. Сбавьте скорость, куда вы понеслись? Следующий доклад — на Блошиной горке за Осиповом. Знаете автокомплекс «Вираж» — большое такое здание?
— Ха, знаем ли мы это большое здание? — пошутил Губаш. — Да мы его помним, когда оно еще было маленькой времянкой. Ладно, старлей, доложим. Отключаюсь.
— Да уж, не забудем посетить Блошиную горку, — задумчиво пробормотала Татьяна, — откуда открывается прекрасный вид на виллу главы района господина Барыгина… Слушай, Сережа, сегодня какое число?
— Уже десятое, — подумав, сообщил Губаш.
— Когда случилось первое нападение?
— Шестого ночью.
— Следующее?
— Восьмого… Знаешь, Татьяна Викторовна, — вдруг рассердился Губаш, — не мотай нервы, договорились? Сейчас ты сделаешь вывод, что у убийц строгий график работы и они выходят на дело каждую вторую ночь. Это чушь. Как им удобно, так и выходят. А что касается моего мнения, то убежден, что их давно уже нет в нашем районе. Совершили два групповых убийства и умотали, а мы тут нервы на кулак наматываем, ожидая, что они опять начнут стрелять. Две акции — это не система и не серия, улавливаешь мысль? Просто начальство у нас боязливое, боится за показатели, и нас с тобой по этому случаю крайними сделали. Не переживай, если нападут — отобьемся. Ты же приз брала по стендовой стрельбе, помнишь?
— Какой ты добрый, Сережа… — Татьяну не покидали тягостные мысли. — Послушай, первое нападение произошло между Осиповом и Покровским — ближе к Покровскому, так? Стреляли по колесам отсюда, — кивнула она на восточную обочину. — Второе — перед Осиповом, также на полосе южного направления. Пробили колесо с другой обочины. Оба происшествия — примерно там, где мы сейчас находимся, только на другой стороне дороги…
— Татьяна Викторовна, у вас от страха глаза велики, — рассмеялся Губаш, но как-то натянуто. — Давай не маяться дурью. Прибавь немного оборотов, и глядим в оба. Через пару часов мытарства закончатся, пойдем спать. — Он вдруг хихикнул: — Тебе хорошо, ты не замужем, а мне перед женой оправдываться, что я вторую ночь подряд провожу с другой женщиной.
Туман рассеивался, небо покрывала блеклая серость. Справа осталось Осипово, потянулись придорожные строения, круглосуточная заправка, какое-то громоздкое незавершенное строительство — в вагончике сторожа поблескивал огонек. На возвышении, когда проехали темную глыбу автокомплекса, Губаш снова взялся за рацию и громко ругнулся — заклинило рычажок переключателя.
— Что случилось? — забеспокоилась Татьяна.
— Рация не пашет, провались она… — ответил Губаш, пытаясь оживить переговорное устройство. — Выдают всякий хлам, а вчера я еще уронил эту штуку на асфальт… Ладно, — отбросил он средство связи на сиденье, — дуем до стационарного поста, еще четыре версты, там все равно разворачиваться, от них и сообщим в отдел.
— Вот еще проблема на нашу голову… — проворчала Татьяна, но охотно прибавила скорость.