Последнее крымское предупреждение

Вадим выпустил пистолет, от которого все равно не было бы никакого толку, в изнеможении сполз на пол. Он смотрел на небо, усеянное звездами.

Рядом кто-то деловитым голосом отдавал команды. Заскрежетал трап, спускаемый с борта. На катер десантировались очень даже серьезные люди, все вооруженные до зубов, в полном облачении спецназа.

Подтянутый парень бросился к Вадиму, распростертому на палубе, начал прыгать вокруг него.

— Командир, прости, мы реально спешили, — пробормотал он голосом Амбарцумяна. — Но эти сволочи грамотно обвели нас вокруг пальца! Вот где тебя было искать, скажи? Ведь море такое большое, а ты совсем маленький. Только не злись, добро?

— Ихтиандр ты наш, — добавил, заходя с другого фланга, Рудницкий.

Вадим точно помнил, что рассмеялся, прежде чем лишиться чувств.

Эпилог

— Это хорошо, что у тебя жизнерадостный голос, — сказал по телефону куратор группы полковник Паньков. — И вообще я страшно рад, что с тобой все в порядке и ты идешь на поправку.

— Стараюсь, Эдуард Романович, — сказал Вадим и покосился на отрывной календарь, висящий на стене. Это был главный и, пожалуй, единственный элемент интерьера одноместной палаты больницы города Алушты. Листок за шестое августа уже валялся на полу.

Ласковое солнышко заглядывало в окно, словно дразнилось. Мол, я здесь, а ты там.

— Говорят, ты хотел сбежать, — вспомнил куратор. — Хорошо, что не выгорело. Не вздумай повторять. Ты нужен мне живой и здоровый. Я попросил, чтобы за тобой проследили.

«Сбегу обязательно, — подумал Вадим. — Вот прямо сегодня и удеру отсюда».

Вчера он действительно собирался податься в бега, но ему стало плохо, когда он потянулся к водосточной трубе. Хорошо, что успел отпрянуть. Герой потерял сознание. Прибежала медсестра, откачала, отчитала.

Бывает и так. Ничто на земле не проходит бесследно.

С другой стороны, до слез обидно. Начальство на радостях дало спецназовцам краткосрочный отпуск, парни гуляют, в барах сидят. Капралов вчера от души подрался с какими-то гопниками. Амбарцумян машину выпросил и по горам девчонок возит, не может из двух выбрать одну.

А их командир вынужден валяться в одноместной палате, где даже поговорить не с кем. Подчиненные, конечно, навещают его, выпить приносят, манерно так сочувствуют. Потом они уходят, а он остается тут.

— Не могу уже, Эдуард Романович, — взмолился Вадим. — Жизнь мимо проходит.

— Терпи, — назидательно сказал куратор. — Помни, твое место в больнице. Сбежать — это как самовольно оставить пост.

— Серьезно? — изумился Вадим. — Это вы где такого набрались?

— А ты как со старшими разговариваешь? — возмутился куратор. — Я, понимаешь ли, о тебе забочусь.