— Куда едем? — деловито осведомился Капралов.
— В Алушту. Это близко, по прямой, строго на юг. Там определим вам базу. Жданович уже ждет. У него приказ высокого московского начальства построить местных чекистов.
Утренние пробки в Симферополе отличались от столичных только масштабом. Автолюбители так же маялись в заторах, гудели, обкладывали соседей нехорошими словами. Капралов чертыхался, втискивая джип в узкие просветы между рядами машин. Мигалка, к сожалению, спецназовцам не полагалась, да пока и не требовалась.
— Куда ты прешь, скумбрия копченая? — прорычал Капралов, пронзительным сигналом загоняя обратно в ряд женщину средних лет на бордовых «Жигулях».
Дама в долгу не осталась, показала бойцу, внешний вид которого прочно ассоциировался с братком из девяностых, средний палец, украшенный рубином. Капралов от возмущения чуть не подавился, но стерпел, будучи в душе джентльменом.
— Наш киевский агент неплохо поработал этой ночью, — открыл страшную военную тайну Истомин. — Пролез в святая святых. Информация секретная, но вы обязаны знать… — Он поколебался.
— При этих парнях можно, — успокоил его Вадим. — Они как могилы.
Машина вырвалась за городские пределы, катила по идеально ровной дороге, засаженной кипарисами и какими-то причудливыми лиственными деревьями. Далеко впереди синела Внутренняя гряда Крымских гор.
— Хорошо, — сказал Истомин. — Пусть будут могилы. Итак, разведчик подтверждает участие Романовского в этом деле, добавляет, что субъект хитрый, умный и изворотливый. А главное, безжалостный. Неизвестно, как у него с украинской идентичностью, но русских он, мягко говоря, не любит. Появляется еще одна персона: полковник ГУР Хоменко Петр Григорьевич, непосредственный руководитель и куратор группы Романовского. Субъект не публичный, информации о нем нет, и подбираться к нему некогда. В группе под названием «Кентавр», заброшенной в Крым, четыре человека, включая Романовского. Фамилии остальных известны: Громанько, Пичулин, Стеценко. Но это вряд ли нам пригодится. Под своими именами они в Крым не полезут. Просмотреть личные дела диверсантов и раздобыть их фотографии у агента не было возможности. У нас есть только рожа Романовского. Дата и место проведения теракта неизвестны.
Вадим вздохнул и осведомился:
— В чем тогда причина возбуждения? Почему у тебя такое одухотворенное лицо, Павел? Ты ворвался в школу, мы едем в Алушту. Есть хоть что-то, кроме трех фамилий, которые нам не помогут?
— Одна небольшая зацепка, — признался Истомин. — Вернее, две. База террористов находится где-то на берегу, во всяком случае в шаговой доступности от моря. Позывной местного агента военной разведки Украины — Майор. Имеется вполне обоснованное предположение, что к нему и направилась группа Романовского. Теракты замышляются там, где проживает этот тип.
— И это все, что удалось узнать? — на всякий случай уточнил Вадим.
— Все, — подтвердил Истомин.
— Черт! — Репнин чуть не врезал кулаком по приборной панели. А такие были надежды…
— Ну, извини. — Истомин развел руками. — Это лучше, чем ничего. Есть несколько зацепок. Вам с ребятами остается только ждать, желательно поближе к морю, а вот полиции, чекистам и другим структурам уже есть чем заняться. ФСБ получила указания бросить все силы на поиск агента. В первую очередь надо проверить всех бывших военнослужащих Украины, ушедших в запас в звании майора и оставшихся в Крыму. Хотя это не обязательно пенсионер и отставник. Не факт, что мужчина. Проверяются и женщины.
— Не обязательно военный, — добавил Вадим. — Милицейский работник, таможенник, налоговик, моряк, спец по чрезвычайным ситуациям…
— Этот тип может быть семейным, хотя это вряд ли. Живет у моря, ни в чем не подозревается. Хорошо знает местность.
— Вы представляете, сколько народа придется перелопатить?
— На самом деле не очень-то много. — Истомин сухо улыбнулся. — Полагаю, несколько десятков. Их количество за ближайшие часы уменьшится до вполне приемлемой цифры.