— Сумму озвучила моему адвокату. Мол, бесплатно работать никто не будет. Опера искать будут, а они, алчные мерзавцы, задарма задницу от стула не оторвут.
— Это она про нас? — возмутится Платов.
— А про кого же ещё, — улыбнулся Кононенко. — Она не знает, что мы общаемся. И всё паскудство на вас списывает — я, мол, пушистая, а они сволочи.
— И что вы?
— Я на её руководство вышел. Там всё на отношениях, а не на деньгах. Обещали помочь.
— Лукашкина нас озадачила эту тачку искать.
— Найдёте?
— Найдём, — заверил Платов. — Я знаю, как это сделать. А вы помогите найти жулика, который по офису Ирину кинул.
— Пытался. Никто этого хрена моржового не знает, — вздохнул Кононенко.
— А он нам нужен… Вы в курсе, что Левицкая на вас заяву писала нижегородским бандитам? — спросил Платов.
Кононенко, отхлебнув красного вина, покаянно произнёс:
— Было дело. Левицкая Кушу на меня телегу написала…
— И вы молчали! Она не через этого Куша вас заказала?!
— Нет. Куш бугор правильный. Когда она ему бумагу на меня прислала, тот насчёт меня справки навел. Меня отрекомендовали, что я к братве не отношусь, но по жизни человек с понятиями, с биографией. И людям помогаю, в том числе материально. И от меня отстали.
— Но где-то она, Ирина, этого киллера наняла?
— Этот Аслан Мирзоев с какой-то смоленской бригадой работал. Не очень известной, но агрессивной.
— Чья бригада?
— Какой-то синяк… А вот кто — не знаю. Вроде авторитетный.
— Как бы они не повторили попытку.
— Я стараюсь, чтобы этого не было, — произнёс Кононенко, и в его голосе прозвучал металл.