— Прошу ко мне в резиденцию, — после окончания совещания предложил начальник следственного отдела полковник Сторчаковский — лысый, с открытой, наивной, обаятельной улыбкой профессионального прохвоста.
На Платова он сразу произвёл впечатление прожжённого, умного и хитрого коррупционера, не желающего никаких проблем. Провёл оперативников к себе в кабинет, демонстративно сухо отослав Лукашкину со словами «идите работайте, задачи поставлены».
— Не представляете, как задолбало это дело. — В своём тесном, но очень уютно обставленном кабинете Сторчаковский вынул из резного шкафчика бутылку «Хеннесси» и разлил по хрустальным рюмкам. — Тут у всех интересы. То из прокуратуры звонят, то из Администрации Президента. Деньги на кону огромные… А на Лукашкину не обижайтесь. Дура она. Но верная и исполнительная. Главное, «фас» сказать. А дальше только перья летят.
— И сейчас вы скажете это «фас»? — спросил Шведов, беря хрустальную рюмку.
— У меня выхода другого теперь нет… Ох, антикварные барыги эти. Там клейма не на ком ставить. Уж я сам на что мошенник, но таких отвязных кидальщиков не видел. — Сторчаковский доверительно подмигнул.
— Значит, будем дело толкать в суд? — спросил Платов.
— А как же. За успех нашего безнадёжного предприятия. — Сторчаковский поднял рюмку, чокнулись. Выпили…
Вечером оперативники подъехали в офис к Кононенко, где тот пребывал в просторном кабинете между факсов и компьютеров.
Секретарша принесла отличный кофе с каким-то непонятным волнующим ароматом. Шведов рассказал о том, что ситуация кардинально изменилась.
— Сработали все крючки, — удовлетворённо потёр руки Кононенко.
— А что сработало? — поинтересовался Платов.
— В прокуратуре и в следствии сейчас кадровые перестановки, о чём вы знаете, несомненно. Новым людям сверху дано указание навести хоть какой-то порядок в этом хаосе. Вот и взялись перелопачивать зависшие дела, вызывавшие повышенное общественное внимание. Среди них и дело антикваров.
— Звучит интригующе, — улыбнулся Шведов.
— Вызвали Лукашкину и начальника её отдела к заместителю генерального прокурора. Тот внимательно выслушал их причитания о том, что мотив по делу Левицких доказывается с трудом и лучше будет дело прекратить. А прокурор им в ответ объявляет, что в таком случае должен ставиться вопрос о привлечении к уголовной ответственности следователей. Ведь получается, по бездоказательным обвинениям двое человек провели несколько месяцев в тюрьме.
— Следаки получили ультиматум — или вы, или они? — хмыкнул Шведов.
— Ну примерно, — кивнул Кононенко. — Для этого, конечно, пришлось провести большую подготовительную работу. Но это повод лишь для сдержанного оптимизма. Всё пока неопределённо. Те, кто Левицким меру пресечения менял и палки нам в колеса ставил, остались на своих местах. И готовы снова брать деньги за решение вопроса. Так что неизвестно, чья возьмёт.
— Наша возьмёт, — уверенно произнёс Шведов. — Иначе и быть не может…
Когда Платов подходил к своему кабинету, увидел энергично прохаживающегося невысокого лысого колобка в матерчатой куртке, потёртых джинсах и с борсеткой в руке. Он был чем-то похож на вождя мирового пролетариата.
— Валерий Николаевич? — спросил «колобок», когда Платов сунул ключ в замок. — Лопатин. Из Управления ГУУР МВД России по борьбе с организованной преступностью. Я к вам.
— Заходите. — Платов махнул рукой, пропуская впереди себя гостя. — Присаживайтесь. Коньячок? Кофе с бальзамом?
ebooksa