— Тут как раз всё просто. Война трёх императоров закончилась полным уничтожением четырёх из пяти магических учебных заведений. Если раньше они конкурировали между собой, то после победы предка нынешнего императора, славься его имя в веках, ситуация изменилась. Хёниц стал монополистом. И если уж начистоту — он сыграл не последнюю роль в той войне. Мой отец служил во второй маго-механической бригаде. Так вот, при штурме столица маги устроили такую мясорубку, что половина личного состава ещё год тряслась от пережитого ужаса, заливая глаза хирсом.
Джойл даже прекращает жевать, прислушиваясь. Да и я, взявшись за бокал, ожидаю продолжения.
— Каждый университет вёл свои собственные исследования. Сейчас сложно сказать, кто чем занимался, но после штурма четырёх твердынь там наверняка нашлась масса интересного. Единственная сила, которая могла это запретить — император. Тогда у него был железный кулак армии и поддержка всей высшей аристократии. Усиленные рунами паротанки, прирученные боевые драконы с наездниками. И немало преданных солдат, закалённых за два года войны.
Не удержавшись, вклиниваюсь.
— Но на стороне Хёница была магия. И сотни подготовленных людей.
Аристократ переводит взгляд на меня и вздыхает.
— Верно. Только вот в случае конфликта, император мог обратиться за помощью к южным королевствам с их магами. Даже сейчас их порой используют некоторые ведомства, связывая клятвами. Что уж говорить о ситуации полномасштабной войны.
Виконтесса, которая тоже держит в руках бокал, добавляет.
— Есть ещё один момент — магов и так не сильно любили тогда в народе, в отличии от наших дней. А выступи Хёниц против императора — каждый крестьянин считал бы своим долгом убить любого, кто обладает струной. Возможно университет растёр бы в порошок тогдашнюю армию империи, пусть и ценой немалой крови. Но что делать дальше? Перебить всех? Замкнуться в своей крепости на горе? Это глупо.
Выдержав паузу, приподнимает руку с бокалом.
— За то, чтобы при нашей жизни не было новой гражданской войны.
Чокнувшись, отпиваем из бокалов терпкое и неожиданно вкусное вино. Канс, подцепив на вилку кусок мяса, озвучивает.
— Пока всё к этому и идёт. Регент ведёт себя, как типичный военный дуболом. Он отправил солдат на земли Оттефера и Скорса, думая, что это успокоит остальных. Но даже я понимаю, что это только разожжёт конфликт.
Мэно передразнивает парня.
— «Даже я понимаю». Хватит уже копировать канцлера. Ешь лучше давай, пока снова не начал стрелять по звёздам, крича, что это порождения тьмы и хаоса.
Чуть покрасневший Канс принимается ковыряться в тарелке, а я снова удивляюсь формату их общения. Не помню точно, но между хёрдисом и виконтом, как минимум несколько ступеней титулов. А сейчас, прямо на моих глазах, девушка из самого низшего дворянского слоя прессует сына аристократа, выше которого только члены императорской фамилии. Что странно.
Спустя пару тостов и десять минут разговора «ни о чём», решаю проверить свою догадку и задаю вопрос.
— Прошу извинить за любопытство, но не могу не спросить — вы помолвлены?
Вижу лицо Тонфоя на котором в кой-то веки проступила искренняя эмоция — шок смешанный с изумлением. А виконтесса заливается смехом. Отсмеявшись, звонко хлопает парня по плечу.
— Слышал Канс? Нас теперь женят. Как думаешь, я должна ревновать? Надо срочно написать отцу, чтобы послал кого-то из своих людей пристрелить тех троих любовниц, что ты оставил в Кёйреле. Что скажешь в своё оправдание, распутник?