Муаррат

— Ненависть, это мы уже поняли, — согласился я. — Тысяча циклов — надо же! Это вообще сколько, на наши годы? Впрочем, чёрт с ним. Почему они вас так ненавидят?

Тут я обратил внимание на одну странную штуку. На лице Муаррат появилась торжествующая улыбка. Ну, как у спортсмена, установившего новый рекорд или у ребёнка, выклянчившего деньги на новый смартфон («удочку» — шепнул голос из мрака в глубине души). А вот у Ивана глаза полезли на лоб и сделались почти нормальных размеров, что для якута — явная аномалия.

— Война, — так же быстро затараторила Муаррат. — Как только миновала великая угроза и не было нужды сохранять изначальный союз, пути Наездников и Колдунов разошлись. А потом кто-то, из Наездников решил, что лишь они достойны управлять миром и началась война. Чтобы никто из Волшебников не мог получить доступ к боевым Драконам, тем вложили инстинктивную ненависть к Колдунам.

— Просто замечательно, — сказал я, ощущая, как внутри всё рушится пропасть. Похоже, мои надежды на сближение с Муаррат не то, что накрылись медным тазом, но и вообще не имели никакого смысла. — Выходит, мы с тобой — враги?

— Ха! — девушка сверкнула глазами. — Ты что, думаешь каратели приходили сюда, как мои друзья? Союзники?

— Разве они хотели тебя убить? — Вера покачала головой. — Не было на то похоже. Только и того, что связали.

— Потому что мой отец — Наместе, — Муаррат вздёрнула нос. — Для меня это ничего не значит, а для тех, которые пришли — очень важно. Если бы они мне навредили, то отец бы с них шкуру спустил. И оставил жить.

— Сурово, — согласился я, ощущая, как голова в очередной раз идёт кругом. Однако же Ивану, как мне показалось, было много хуже: он тяжело хватал ртом воздух и пучил глаза. — Ну и что же ты не поделила с папашкой и его людьми? В этом был как-то замешан твой мужчина?

— Луарра, — подсказала Вера.

И тут то, что распирало Ивана, буквально вырвалось наружу. Якут вскочил на ноги и багровея перекошенной физиономией закричал, сжима-разжимая кулаки.

— Завязывайте с этим! Хотите, чтобы я рехнулся?

Вера даже в сторону шарахнулось, точно её отбросило взрывной волной. Степлер спрятался под кресло, а я вздрогнул от неожиданности. Муаррат…Она улыбалась, точно понимала, в чём причина этого внезапного взрыва.

— Ты сдурел? — прямо спросила Вера. — У меня чуть сердце не остановилось.

— А у меня чуть мозги набекрень не съехали, когда вы принялись тарахтеть на её тарабарском. — Иван помотал головой. — И как-то резко так: болтали по-нашему и вдруг, хлоп, и ни хрена не понимаю!

— Твоя работа? — спросил я у Муаррат, пытаясь сообразить, на каком языке говорю. Вроде, на русском. Так и тогда вроде тоже.

Девушка кивнула и рассмеялась. Степлер высунул голову из-под кресла и осмотрелся. Вера задумчиво постукивала указательным пальцем по виску.

— У Кусаки — телепатические способности, — сказала сестра. — У тебя, по ходу, тоже.

— Нет, — Муаррат покачала головой. — Это — мой дар. То, что было нужно Луарре. Я могу изменять жизнь.

Она вновь говорила медленно и с акцентом. Я приготовился поймать тот момент, когда сработает встроенный переводчик.

— Изменять жизнь? — Вера нахмурилась и сложила руки на груди. — Когда у меня болело колено, ты справилась на раз-два и я подумала, что ты — целитель. Но лечить — это не то же, что изменять жизнь. Что это вообще означает?