Нужно отдать девушке должное, она не стала меня расспрашивать и задавать ненужных сейчас вопросов. Уже у выхода, когда на глаза показалась баррикада, спросила. – В чём дело? Почему мы вернулись?
– Вода.
– Что вода? – Сойка не выдержала, догнала и вырвала меня из омута мыслей, схватив за плечо и развернув к себе. – Можешь объяснить толком?
– Вода у моего края стены. Но температура там такая же, как и снаружи, перепадов нет, в тепловизоре нет ни единого источника тепла. Тогда почему лёд подтаял? Почему иней на ржавеющих машинах с внутренней стороны туннеля весь в потёках, а не во льду. Я не знаю что тут не так, но то, что не так – точно.
Череп не стал выходить с нами на связь и спрашивать, почему возвращаемся, не проверив туннель должным образом. Причину этому мы увидели, когда поднялись на поверхность. Группа номер два догнала наш отряд.
Глава 6. В преддверии мрака
Старый потрепанный имперский флаг хлопал на ветру, развиваясь над баррикадой. Бойцы охранения в большинстве своём состоящие из малоопытных людей заняли ближайшие руины. В воздухе посилился раздражающий запах еды и сигарет. Балбесы…
Подобные расклады заставляли меня нервничать и испытывать чувство испанского стыда. Всё шло не так. Они двигались не так, разговаривали слишком громко, занимали невыгодные позиции, пахли и шумели. Чувство тревоги поселилось в груди. Хотелось крикнуть – Тише придурки! Вы же уже трупы! Тут так нельзя! – Уж лучше на их месте были патрульные. Те хотя бы имеют опыт и чуйку в отличие от офисных учёных, и служак из ОВБ.
Но видел и ощущал угрозу не я один. Серый и Ласка с ног сбились, обходя позиции и вбивая в глупые головы науку. Мне же было не до того. Ко мне пристали яйцеголовые услышавшие мой доклад Черепу.
– Постойте, постойте! Таянье льда без изменений температуры? Великолепно! Мы должны немедленно исследовать найденную аномалию!
Мне очень хотелось схватить говорившего за плечи и долбануть его головой в лицо. Чтобы маска осколками, и нос в хлам, но я сдерживался. Черепанов же видя, какой винегрет из людей всех мастей во втором отряде и как они себя ведут – рассвирепел. Пару рыков и народ подпритих, яйцеголовые сбились в кучу под защитой уцелевшего сегмента баррикады, никто к нам больше не лез и не отсвечивал.
– Твои выводы Найд?
Я пожал плечами. – Хорошо бы проверить проходимость туннеля детекторами и сканерами мощнее, чем есть у меня и Сойки. Мы можем и сами пощупать, но сам понимаешь яйцеголовый кое в чём прав. Возможно в туннеле зона нестабильности, а насколько она проходима неизвестно.
– Я отправлю к вам Татошку, ждите на месте.
Я на эту его фразу только кивнул. Махнул рукой Сойке, и мы вернулись во тьму низинной улицы немного разбавленную светом от входа.
– Думаешь, эта зона нестабильности опасна?
– Не знаю Соя, но узнавать на собственной шкуре не хочу.
На этом наш разговор закончился, так и не успев толком начаться. Татошка подошёл минут через семь, встретился с нами на солидном удалении от замеченной мной воды и попросил объяснить, в чём собственно дело. Я естественно тянуть кота за яйца не стал, обрисовал ситуацию в двух словах и принялся наблюдать за работой технаря. Возился тот долго, минут двадцать не меньше. Вспыхивали зеленоватые отблески луча сканера, гудели, вибрируя детекторы. Даже пробы снега в непосредственной близости к аномалии он взял и прогнал их через компактную хрень вынутую из рюкзака.
Мы с Сойкой всё это время наблюдали за туннелем, всматривались в темноту, стараясь не подвести Татошку и в случае внезапной угрозы ответить точным огнём на поражение. Когда технарь заговорил в канал группы, я уже порядком утомился и молился чтобы это бездействие поскорее закончилось.
– Череп, как слышишь? Приём.