— Но там ведь не Орден, а достаточно влиятельная фракция, раз смогла заполучить право охранять один из немногих проходов.
— Нет, не Орден. Охраняет всегда один Клан. Клан Гарой, что правит Садом Мостов — столицей Пояса. А вот ждут новичков десятки других, что ошиваются рядом с крепостью как шакалы. Я не пойду этим путём. Им ушёл Основатель, им ушёл боевой предок...
— Предок?
Мириот усмехнулся:
— Не дедом же мне его называть? Главное то, что от них нет вестей. А значит они ошиблись в выборе и погибли.
Я вскинул взгляд на Волка, в воспоминаниях мелькнула его жаркая речь перед ватажниками. Он верно понял меня:
— Считаешь, что можно десятилетиями служить там и не получить права даже отправить весть? Если они столько лет там на правах простых слуг, ничего не добившись, то и срок их жизни подошёл к концу. Итог один.
— И каков же второй выход? Чем покупать право прохода и свободу?
— А что у нас самое дорогое в Поясе?
Я сморщился. Только начался откровенный разговор и вот — снова эти его загадки. И я мстительно произнёс:
— Цари и их ядра?
Трёхцветный Указ даже не изменил яркость, а Мириот усмехнулся:
— Нет. Кому в Первом нужна шкура зверя-закалки, которые здесь бегают тысячами?
— Тогда скажи прямо. Не юли.
— Дороже всего духовная яшма.
— Эта та, что голубая?
— Верно.
— И она у тебя есть? На всю вашу ораву? — я повёл рукой, обводя двор.
— Нет. Но ты поможешь мне её добыть. Или ты оставишь тех родных, которых ожидаешь из Нулевого, в Шепчущем и уйдёшь во Второй только с мамой и сестрой? Твою кошку тоже придётся оставить.
Я молча глядел на Мириота, вспоминая всё то, что когда-то в Школе мне говорил Гунир, а после дополнил толстяк Плав. Яшма на самом деле это кристалл, который годами растёт в необычных местах, особых пещерах. Это овеществлённая энергия Неба, застывшая подобием камня. Вот только там, где появляется эта яшма, долго не живут. Работники болеют и могут спускаться за яшмой лишь на пару часов в неделю. И силой здесь ничего не решишь. Безопаснее всего это как раз для Закалок, а Воины сгорают очень быстро. Сгорают, потому-то в таких местах трудятся не только редкие добровольцы, погнавшиеся за платой, но и продавшиеся за долги, упавшие ниже зелёных балахонов, а ещё преступники. Вот только сам Мириот напомнил мне, что в Гряде лишь одно такое место.