— Наверно ты права, — я постарался улыбнуться под взглядом тоскливых глаз сестры. — Завтра попробуем пойти быстрее.
Но утром я не столько спешил, сколько всматривался в цветущие изгороди, огромные окна опустевших поместий за ними. Хотя эти величественные, сложенные из разноцветного камня строения, так и тянуло назвать дворцами, так красивы они были. Но меня интересовало не их величие. Я всё пытался обнаружить того, кто продолжал вглядываться в нас в ожидании момента слабости. Проведя полночи в раздумьях, а её остаток в тревожном сне, у меня не оставалось в этом сомнений. Здесь есть зверь, что следует за нами. Вот только где он?
Я вглядывался в дворы, покрытые короткой изумрудной травой, в переплетения каменных дорожек, в заросли колючих блеклых цветов, так сильно отличающихся от яркой красоты изгородей, в колыхающиеся на свесах крыш полотнища, что не утратили красок за прошедшие сотни лет. Пусто. Нигде я не находил и следа врага.
Оглядев очередной огромный двор с вытянутой в ширину беседкой между входом и домом, я уже отвернулся, когда понял, что здесь что-то не так. Остановился, пытаясь разобраться, что заставило меня насторожиться...
Полотнище!
Над дверями дома висела ярко-красная ткань, видимо, с именем семьи. Но я уже видел его ранним утром, едва мы тронулись в путь и тогда полотнище было чёрным, а буквы синими. Я и запомнил только потому, что всё совпало до мелочей. Синие буквы Ди на чёрном. Точь-в-точь как взгляд Диры из-под чёлки.
Могли ли быть в Миражном семьи с одинаковым именем, но живущие в разных местах? Могли. Возможно, для того они и писались на полотнищах других цветов, чтобы их сумели отличить гости. Но...
Проявив перед собой пространство жетона древних, я принялся рисовать улицы и наш путь, затем отдельно, то, как мы сворачивали вчера, а после...
— Леград?
— Да-да, идём.
Но теперь я внимательно вглядывался по сторонам, вписывая каждую деталь, что могла мне помочь. Теперь мы шли совсем медленно, но мама не сказала мне ни слова. Когда же черта нашего пути на рисунке ушла далеко в сторону от того, что мы считали кварталом, но имена на полотнищах начали повторяться одно за другим, и я наконец вынырнул из своей сосредоточенности, то с удивлением обнаружил, что мама... устала. Воин, который ещё Закалкой могла днями ходить с переноской полной лепёшек джейров и моих камней, устала! Такое случалось только в первый день нашего побега из Гряды, когда на нас давила неподъёмная тяжесть беспамятства Лейлы. Я с опаской, не понимая, что происходит, протянул:
— Ма-ам?
— Привал? Тоже так думаю. Уже и Лейла заснула.
Мама, даже не взглянув на меня, принялась укладывать сестру на подстилку из зимней куртки.
Какой привал? С начала пути минуло едва две тысячи вдохов. Я выругался:
— Дарсово отродье! Где ты!
К дарсу эту осторожность и опаску. Мы и так на краю!
Поиск. Ничего. Ещё раз. Ещё. В поместье справа вспыхнули искры на цветущей клумбе. Это не то... Ещё. Ещё!
— Леград!
Я не обратил внимания на крик мамы, продолжив озираться по сторонам. Где ты, тварь? Всё это не может быть случайностью. Путь давно должен был привести к месту, где мираж города унёс бы нас далеко отсюда. Поместья семей Древних не могут повторяться так часто. А Воины не могут падать без сил! Но Поиск не подействовал. Никто не бросился на нас, никто не издал ни звука недовольства в своей засаде. Лишь чувство опасности, угрожавшей моим родным, стало сильнее. Но сейчас меня совсем не радовал новый прорыв в медитации. Да и прорыв ли это? Может всего лишь клыки стали ближе к нашему горлу?
ebooksa