И снова узник кивнул.
– Но почему вы молчите?
В этот момент он открыл рот, и причина, наконец, стала ясна.
Я поперхнулась собственным вопросом, кровь ощутимо отлила от лица.
У несчастного оказался отрезан язык.
Меня затрясло. Я просто обязана была что-то сделать. Насколько мне было известно, не существовало ни одного преступления, за которое отрезали бы язык. Либо виновник просто садился в тюрьму, живой и здоровый, либо его казнили. Ну, или в редких случаях, когда была задета честь и безопасность самого императора, преступнику могли отрезать руки, как обещали Бэйлору. Но зачем лишать языка перед заключением?
Напрашивался только один ответ: чтобы заключенный не мог рассказать то, что не нужно.
В груди бешено билось сердце. Мне нужно было принять решение.
И я его приняла.
– Сегодня ночью я вернусь, – шепнула тихо.
Глаза мужчины сузились, а брови недоуменно сдвинулись.
– Ждите и будьте готовы.
Теперь я уже почти не слышала собственных слов от стука крови в ушах. Тихонько встала и покинула камеру под ошарашенным взглядом кристально-синих глаз.
Мне самой не верилось, что я пообещала нечто подобное. Помочь преступнику бежать. Это было похоже на сумасшествие. Но разве могла я оставить невиновного умирать в клетке от регулярных избиений?
Поэтому, даже когда опустилось солнце, скрываясь за черными горами на горизонте, моя уверенность не угасла. Я должна была помочь этому человеку. Потому что никогда в жизни еще не чувствовала, что настолько права. Мужчина был невиновен. И причиной его заключения явно стало нечто, связанное с принцем и Хеленией.
Однако, перед тем, как планировать это дерзкое мероприятие, я все же спустилась к коменданту крепости, чтобы задать пару вопросов.
– Добрый день, мэссер Биндрет, – поздоровалась я с седеющим главой тюрьмы.
Бывший начальник поднял на меня голову и сдвинул брови.
– Что вы тут делаете, сура Мальтер?
Я на мгновение замялась.