Арнар помолчал, сжимая и разжимая кулак, затем вдруг спросил:
— Ты планировала сделать карьеру в языковом управлении?
Несколько растерявшись, все же ответила:
— Нет.
— А за что получила звание капитана? — последовал новый вопрос.
— За ведение переговоров в экстремальных условиях, — призналась я и подумала, что хочу пить.
Я просто подумала, но Тень вдруг гибко поднялся, сходил к холодильнику, достал бутылку воды с Гаэры, из шкафа извлек стакан, налил и протянул мне.
— Спасибо.
Он кивнул, принимая благодарность, сел рядом со мной и спросил:
— И какие условия у вас считаются экстремальными?
Пожав плечами, сделала глоток воды и рассказала:
— Семьдесят шесть часов без перерыва — переговоры с катонгскими террористами. Я тянула время, десант пробирался через джунгли Катонга. Две тысячи семьсот переселенцев остались живы. Десятерых казнили на моих глазах для… ускорения процесса моего освоения их языка и большего стремления к взаимопониманию, еще четверо погибли при перестрелке.
Тень прищурился и переспросил:
— Они казнили людей на твоих глазах? Ты была там?!
— Нет, я была в управлении, — улыбнулась ему. — Ты что, в джунглях Катонга гибнут даже киборги, я бы просто не дошла, даже под прикрытием десанта.
— Киборги гибнут, а десант дошел? — с нескрываемым скепсисом переспросил Арнар.
— Это же десант, — пожала плечами я. — Их учат превосходить машины во всем, и они превосходят в итоге.
Он покивал и вернулся к вопросу, который, похоже, интересовал его гораздо больше возможностей наших спецвойск:
— Так, значит, ты, в принципе, никогда не стремилась сделать карьеру?
И я поняла, к чему он клонит.