— Ни к чему, — устало ответил он. — Спи уже.
Но я упрямо встала, прошла к холодильнику, достала бутылку воды, открыв, сделала глоток и, глядя в окно, в котором через ветви деревьев виднелся свет луны, вдруг сказала:
— Мне часто снится этот кошмар. Снятся и другие. До сих пор снится, как я сдаю экзамены в университете и не успеваю закончить задание вовремя… И это нормально, это как шрамы от пережитых стрессов, просто кошмар и ничего особенного. Но на Рейтане кошмары почему-то всегда связаны с деревьями… Всегда. Дом моих родителей построен на опушке леса, я в жизни не боялась деревьев вообще, а сейчас какой-то жуткий, иррациональный арах. Что не так с этими деревьями?
— Всё, — прозвучал в темноте ответ сахира.
Я обернулась. Его глаза сейчас сверкали пугающе алыми точками, и вот я ничуть не боялась самого Саттарда, но его глаза… словно на меня смотрел кто-то другой в данный момент.
— Дея, спать, — почти приказал Тень.
Сжимая бутылку, я неожиданно призналась:
— Не хочу, чтобы ты проходил процедуру поедания Ка-ю.
Он сел, опираясь локтями в колени, посмотрел на меня уже нормальным, не путающим до крика взглядом и ответил:
— А я не хочу, чтобы ты возвращалась на Гаэру, подвергалась четырем-пяти операциям на мозге и становилась полукиборгом, которого в жизни ожидает напряженная работа даже не двадцать четыре часа в сутки, а по сто часов без перерыва. Но тебе ведь все равно, чего я хочу, не так ли? Для тебя единственно важным является благо Гаэры, и ради нее ты пойдешь на все.
Он был прав. Прав, только…
— Это будет мой осознанный выбор, — тихо возразила я.
— Вот и я, Лея, делаю свой осознанный выбор. Я протянул, сколько мог, чтобы не пугать и не потерять тебя, но тянуть дальше не имеет смысла — пыльца Ка-ю не приносит ничего, кроме помутнения разума инстинктом размножения, мне нужна сила Дерева жизни. Я не имею никакого морального права позволить себе стать слабее, особенно сейчас.
Помолчав, так же тихо заметила:
— Но мне сделать выбор ты не позволил.
Саттард щелкнул пальцами, и в спальне зажегся свет. Это было к лучшему, потому что его глаза снова стали жуткими, а при освещении это ощущение хоть немного рассеивалось.
Несколько секунд Тень пристально смотрел на меня, затем ответил:
— У меня нет выбора, Лея.
— У меня тоже, — напомнила я.
Арнар откинулся на подушки и теперь полулежал, зло глядя на меня. Я все так же стояла с бутылкой воды в руках и все так же не хотела, чтобы он ел эти Ка-ю. Все-таки медицинское вмешательство — это одно, а вот это религиозное помешательство — совсем иное.