Он погрузил чемодан Эльзы в багажник, сунул туда сумку со своими вещами, поставил в угол коробку с деталями от часов. Вынув две пачки сока из ящика, опустевшего наполовину, отнес их в салон.
– Знаешь, я люблю путешествовать, – сообщила Эльза, забирая у него одну пачку сока и пряча вторую в бардачок. – Я столько слышала про Медвежий остров! Правда, что там медведи прямо по улицам ходят?
– А сейчас кто перед тобой? – Брун вырулил с парковки, выехал на дорогу. – На острове очень красиво. Но нет интернета, плохая мобильная связь, а по телевизору идет два канала. Чем ты вообще любишь заниматься, Эльза? Уточняю сразу – шопинг на Медвежьем острове тебя тоже вряд ли порадует. Там два магазина, один из которых продуктовый, а во втором помимо одежды продают рыболовные снасти.
– И театры отпадают, как я понимаю, – задумалась Эльза. – Я люблю музыку. Знаешь, я ведь хотела стать композитором.
– Как Дробовицкий? – Брун широко улыбнулся. – Эльза! Так тебе, выходит, нужна муза!
Эльза рассмеялась, посмотрев на его небритую физиономию, отвернулась к окну. Ночь уже сгустилась над городом, крупные звезды переливались холодным блеском. По встречке на большой скорости промчался черный автомобиль, повернул на улицу Бруна, и Эльза поежилась от внезапного холода.
Джонни нажал на дверную ручку, постучал. Подождав несколько секунд, повернулся к женщине, стоящей позади.
– Отойди.
Она поспешно шагнула в сторону, зажмурила глаза цвета молодой травы, уткнулась лицом в пушистый шарф. Спиральные завитки темных волос встали торчком.
Джонни уцепился пальцами за едва выступающий угол и рванул на себя. Дверь вылетела как из игрушечного домика, ошметки косяка разлетелись по площадке. Джонни вытащил щепку, впившуюся ему в щеку, и рана тут же затянулась, будто ее и не было.
– Пойдем, – сказал он и шагнул внутрь. Остановившись в прихожей, медленно обвел гостиную взглядом.
– Тут никого нет, – сказала женщина, выставив вперед ладони и закрыв глаза.
– Я и без тебя это вижу, – ответил Джонни. – Хотя вовсе не медиум. Ищи Бальтазара.
Женщина прошла по полу, ступила сапожком на уцелевший ковер, оставив мокрый след.
– Такие сильные вибрации, – прошептала она. – Очень странно, меня будто тянет в разные стороны.
Джонни прошелся по квартире, заглянул в комнату Бруна, в ванную.
– Здесь только след, – сказала женщина, обойдя квартиру. – Они унесли Бальтазара.
– Они?
– Мужчина-медведь. Здесь все им пропитано. И девушка. С ней что-то не так. Она сильно больна. Возможно, умирает.
Джонни подошел к женщине, и она испуганно моргнула, попятилась. Жалобные морщины в уголках губ обозначились резче, прибавив ей лет десять.